Научно обоснованный конец света
Шрифт:
Разрешение базисных противоречий породило новую цивилизационную фазу. Неожиданную жизнеспособность проявили сельскохозяйственные культуры, ранее находившиеся на периферии цивилизационного бытия. Они быстро (конечно, по историческим меркам) продвинулись в освободившееся пространство, и система – глобальная человеческая цивилизация – перешла изабсолютного прошлого вабсолютное будущее.
Аналогичную картину мы наблюдаем при переходе от аграрной фазы к средневековой. Распад громадной Римской империи, охватывавшей в период расцвета практически всю европейскую Ойкумену вместе со смежными областями Азии и Северной Африки, тоже представлял собой цивилизационную катастрофу. На месте римского космоса воцарился варварский хаос, племена и народы, подхваченные ветром истории, потекли по континентальным пространствам,
Напомним, что смены экономических параметров при этом не произошло. Средневековая фаза осталась аграрной – как совокупность всех тех сельскохозяйственных и ремесленных технологий, которые были известны еще поздней античности. Однако произошла смена господствующей трансценденции. Христианский монотеизм стал вытеснять избыточное языческое многобожество. Появился метафизический источник («внешний бог» христианства), который начал постепенно унифицировать мир, превращая племенное многообразие раннего Средневековья в единую европейскую цивилизацию.
Христианский тренд такимобразом обозначил собой принципиальную цивилизационную новизну.
И то же самое наблюдается при переходе от Средневековья к Новому времени. Генеральным трендом, разделившим собою эпохи, в этом случае явилось возникновение протестантского религиозного мировоззрения, декларировавшего, по крайней мере на начальных своих этапах, непосредственное сопряжение человека и бога.
Протестантский тренд, разложенный на две составляющих, также оказался несовместимым со структурными принципами текущей цивилизационной фазы. В социальном плане, отвергая посредничество католической церкви, данный тренд провозглашал свободу вероисповеданий, трансформировавшуюся впоследствии в свободу личности, которая была юридически закреплена в гражданских правах, а в плане экономическом, объявляя профессиональный (личный) успех благоволением божьим, он отвергал также и складывавшуюся столетиями, средневековую «цеховую» организацию экономики. Это привело, как мы уже говорили, к свободным, рыночным отношениям и формированию экономики либерального типа.
Острый системный кризис, выразившийся в движении Реформации, также явился для Средневековой Европы катастрофой глобальных масштабов. Религиозные войны, ереси, революции, феодальные распри, городские и крестьянские мятежи, охватили большую часть европейского континента. Относительный порядок вновь сменился цивилизационным хаосом, продолжавшимся почти полтора столетия и поглотившем многие миллионы жизней. Свою лепту сюда внесли и эпидемии чумы, «черной смерти», масштабированные концентрацией населения в городах. Последствия для европейской цивилизации, возможно, были бы еще сильнее, если бы не начавшаяся примерно в тот же период эмиграция наиболее пассионарных религиозных страт в недавно открытую Северную Америку. Только это, видимо, несколько понизило социальную температуру Европы и позволило направить стихию преобразований в единое русло.
В зеркале прошлого
Вывод напрашивается сам собой. Главным признаком, свидетельствующим о завершении определенной фазы исторического развития, о завершении периода целостности, периода устойчивости цивилизации, является возникновение мощных спонтанных трендов, принципиально несовместимых с существующими базисными структурами. Инсталляция таких трендов в реальность означает системную катастрофу: тотальную онтологическую деконструкцию, формирование нового цивилизационного состояния.
Очевидно, что все эти характеристики применимы и к нынешней ситуации.
В настоящее время можно выделить сразу два мощных тренда, которые обеспечивают переход нашей цивилизации на новый системный уровень.
Во-первых, это революция в информатике, позволяющая оперировать громадными массивами знаний и выдвигающая на подиум экономики не товарное (индустриальное), а интеллектуальное (информационное) производство. Технологии «мгновенных контактов», поддерживаемые Интернетом, вызывают к жизни, с одной стороны, такое явление как глобализация (тотальная унификация мира), а с другой стороны – возможность управлять «большими процессами» в реальном времени. Это, в свою очередь, приводит к непрерывным преобразованиям многих цивилизационных структур и «почти мгновенной», с точки зрения обыденного сознания, смене социальных и экономических конфигураций. Виртуализация мира, сопровождающая этот процесс, представляет собой основу
А во-вторых, это революция в биологии, порождающая методами клонирования, культивирования и генной инженерии пластичность самого вида «человека разумного»: отрыв современного человека от некоторых присущих ему изначально биологических свойств и приобретение им ряда качеств «нечеловеческого» характера. Как следствие начинается размывание фундаментальных антропоморфных характеристик, поддерживавших до сего момента привычный цивилизационный формат. Меняется само представление о человеке. Вид homo sapiens, сложившийся в кроманьонские времена, еще, разумеется, остается «sapiens», но чем дальше, тем больше перестает быть собственно «homo».
Заметим, что обе лидирующие тенденции являются комплементарными: революция в биологии невозможна без прогрессивных информационных методик, позволяющих во всей полноте моделировать сверхсложные биологические процессы, а дальнейшее продвижение в области информатики, в свою очередь, оказывается затруднительным без соответствующего преобразования человека. Вид homo sapiens вынужден приспосабливаться к требованиям новой «информационной среды», которая требует от него принципиально иных биологических характеристик. В противном случае инфосфера, стремительно складывающаяся в последние десятилетия, приобретет автономность, на которую она в какой-то мере претендует уже сейчас, и образует недоступные для человеческого сознания области существования.
То есть, оба тренда представляют собой, по сути, единый процесс, от развертывания которого в текущей реальности зависит будущее.
Его можно назвать когнитивным трендом.
Когнитивный тренд однозначно свидетельствует о том, что индустриальная фаза развития завершена и мы вступаем в период ее спонтанного демонтажа.
Мы вступаем в период цивилизационного хаоса.
Это проявляется на всех уровнях индустриальной реальности. Метафизический хаос обнаруживает себя как появление в современности множества экзотических течений и сект – от религиозного «Белого братства» до движения антиглобалистов. Данная ситуация соответствует множественности религиозных течений, расплавлявших католицизм в позднем Средневековье. Социальный и экономический хаос представлен, согласно определению аналитиков, «областями демодернизации» [21] – целыми регионами, где современность редуцируется до архаических, родоплеменных форм хозяйствования: Афганистан, Чечня, Ирак, Нигерия, Сомали. Это тоже вполне соответствует цивилизационной редукции, которую когда-то переживала Европа – и после крушения Римской империи, и во времена Реформации. Этнический хаос можно диагностировать по громадным антропотокам, перемещающим сейчас миллионы людей с континента на континент. Аналогии здесь – миграция первобытных племен в период неолитической революции, «великое переселение народов» при переходе от античности к Средневековью, экспансия в Новый свет при трансформации средневековой фазы в индустриальную.
21
Неклесса. А. И. Сб. «Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме)». СПб.: Алетейя, 2000
Нынешний фазовый переход, как в зеркале, отражает фазовые переходы прошлого.
Более того, в связи с формированием техносферы, он отягощен еще и таким явлением как технологический хаос, который проявляет себя в нарастании динамики техногенных катастроф: увеличении их частоты, масштабности, количества жертв. Технохаос, спонтанная деструкция техносферы, становится сейчас одной из главных опасностей.
Собственно, ничего нового мы не утверждаем. Представления о том, что мир (космос, целостность, упорядоченная реальность) возникает из хаоса, существовали еще в глубокой древности. Они закреплены в мифах многих народов. Уже древнекитайская космогония рассматривает вселенское бытие как чередование двух антагонистических состояний, Инь и Ян, последовательно сменяющих друг друга. Состоянию Инь соответствует модус упорядоченного бытия, состоянию Ян – модус хаоса. При каждом цикле происходит пересотворение мира: переход через хаос от одной целостности к другой. Применительно же к европейской истории идею цикличности как чередования хаоса и порядка высказывал еще Джамбаттиста Вико на рубеже XVII – XVIII веков, разделивший генезис наций (цивилизации) на три грандиозных эпохи: эпоха богов, эпоха героев, эпоха обычных людей. Причем каждый цикл завершался всеобщим кризисом и распадом.