Научно-техническая разведка от Ленина до Горбачева

Чертопруд Сергей

По словам представителей контрразведки, они располагают данными о том, что Тампервиль получил от КГБ-СВР гонораров на 2 миллиона франков, хотя доказательства этого в деле отсутствуют. Подсудимый настаивал на том, что получил за все годы лишь 160 тысяч франков. Его адвокаты утверждали, что их подопечный не руководствовался никакими политическими мотивами, а деньги ему были нужны для создания собственной научной школы. Суд, как явствует из приговора, с доводами защиты согласился лишь частично и приговорил Ф. Тампервиля к 9 годам заключения вместо 15, на которых настаивал прокурор.

Неужели на него повлияли наивные объяснения и аргументы обвиняемого? Тампервиль оправдывался и тем, что советские агенты угрожали жизни его семьи, состоящей из мамы и бабушки, и тем, что он вообще не знал, с кем имел дело. Но все же свои 2 миллиона франков

за услуги, оказанные КГБ, он получил. Правда, вложил их не совсем обычно — в создание собственной физико-химической школы, открыть которую ему так и не удалось.

Суд вспомнил и то, что на службе Тампервиль был замечен в мелких кражах — от блокнотов до карандашей, которые он отправлял матери.

Так что ни на «шпиона века», ни даже на «шпиона десятилетия» Тампервиль явно не тянет. Кто же он? Клептоман? Человек, одержимый деньгами? Французский Де-точкин, ворующий и продающий секреты не просто для собственного обогащения, а ради любимого дела — преподавания точных наук — и столь же любимой матери, у которой Франсис — единственный сын, воспитанный без отца?

Суд, скорее всего, склонился к последней версии, вынеся относительно мягкий вердикт. Впрочем, не исключено и то, что на приговор повлияло поведение собственных, французских, спецслужб, передавших дело Тампервиля в суд, но не подкрепивших его достаточным количеством документов под тем предлогом, что многие из них несут на себе гриф «совершенно секретно», а значит, не могут быть предъявлены присяжным и собравшейся в парижском Дворце правосудия публике [196] .

196

Дымарский В. «Все на продажу — от государственных секретов до карандашей»// «Сегодня». 1 декабря 1997 № 240.

10 января 1998 года Ф. Тампервиль вышел на свободу. Его срок был сокращен по представлению тюремной администрации, отметившей «примерное поведение» заключенного, и с учетом пяти лет предварительного заключения.

Несколько агентов КГБ активно работали по линии научно-технической разведки в Израиле. Самый высокопоставленный информатор Кремля М. Клинберг занимал пост директора сверхсекретного Биологического института в городе Нес-Цион в 16 километрах к югу от Тель-Авива. Этот институт был связан с работами в области химического и биологического оружия. Аналитики американской разведки считают, что Израиль, по крайней мере, создал оборонительный потенциал против химического и биологического оружия, имевшегося на вооружении ряда арабских стран, — запасы вакцин и способность контролировать воздушный и водный бассейны в случае применения противником этих видов оружия [197] . В 1982 году М. Клинберга арестовали и приговорили к 20 годам тюремного заключения «за передачу секретов странам Восточного блока, в частности СССР».

197

ДайчманИ. «Моссад». История лучшей в мире разведки. — Смоленск: 2001, с. 220—221.

Другой агент С. Мактей был арестован в 1991 году. Он работал в авиационной промышленности. Их выдал офицер советской внешней разведки А. Ломов, работавший под прикрытием управляющего делами русской православной церкви в Иерусалиме. Предатель «ушел» на Запад в 1988 году [198] .

В 1988 году закончилась шпионская карьера Ш. Кал-мановича — бизнесмена международного уровня. Его финансовые интересы простирались от Монте-Карло до Африки. Его друзья — армейские генералы, министры, депутаты местного израильского парламента и другие влиятельные персоны. О его тайной жизни известно очень мало. По официальной версии, агентом КГБ он уже был в 1971 году, когда переехал на постоянное жительство в Израиль. Его высокопоставленные покровители постарались максимально занизить ущерб, который он нанес этой стране [199] .

198

Зенькович Н. А. В тени Кремля. — Смоленск, 2000, с. 458-460.

199

Дайчман

И. «Моссад». История лучшей в мире разведки. — Смоленск, 2001, с. 222—223.

Агентом 3-го управления КГБ (военная контрразведка) Ш. Калманович стал во время срочной службы в Советской армии. Потом, пройдя спецподготовку он в качестве эмигранта уехал из СССР. В 1974 году, пройдя необходимый «карантин» и процедуру инфильтрации, агент Крис впервые вышел на связь.

И началась его шпионская карьера, больше похожая на бульварный роман, чем на мемуары нелегала. Он передал массу ценной и сверхсекретной информации об экономическом и политическом положении Израиля, о работе местных спецслужб, подробности совместных проектов страны с США, ФРГ, ЮАР и т. п. Рационально использовав «инвестиции» КГБ, он становится удачливым предпринимателем и, разъезжая якобы по делам бизнеса, принимает активное участие во многих операциях советской разведки. Крокодиловая ферма в ЮАР, птицефабрика в Сьерра-Леоне, рудники и рыболовецкие концессии служили прекрасным прикрытием для разведработы в Великобритании, Франции, ЮАР…

С большой долей вероятности можно предположить, что этот человек участвовал в операциях по закупке и тайному ввозу за «железный занавес» запрещенных к экспорту в социалистические страны технологий.

Летом 1987 года его арестовали в Англии, затем отпустили под немалый залог, но в декабре того же года снова арестовали в израильском аэропорту. Его приговорили к 9 годам лишения свободы, но он освободился значительно раньше. Примерно через два года. Официальная причина «амнистии» шпиона-авантюриста — «проблемы со здоровьем».

Хотя журналисты, которые внимательно следили за ходом судебного процесса, утверждают, что основная причина его освобождения была другой. Его целенаправленно и упорно пытались освободить тогдашние высокопоставленные советские чиновники: министр МВД СССР Б. Пуго, советник президента Е. Примаков, вице-президент РФ А. Руцкой и много кто еще [200] .

Однако говорить о том, что это маленькое государство сыграло значительную роль в истории советской научно-технической разведки, не совсем верно. Просто Израиль не располагал нужными секретными технологиями. И часто сам был вынужден добывать их у более развитых западных стран.

200

Ясинская Т. Агента Калмановича из израильской тюрьмы вызволяли Пуго, Руцкой, Примаков и Кобзон. — «Кумиры», 1998, №4.

Другая причина — особая атмосфера в стране. По cловам перебежчика из КГБ Джирквелова, его коллеги внимательно изучали будущих эмигрантов в поисках кандидатов на роль шпионов. Некоторых вербовали сразу и предписывали немедленно по прибытии на новую родину выходить на связь с сотрудниками советской разведки. Другим могли сначала позволить обжиться, и только потом, через несколько лет, активизировать их деятельность в сфере тайной войны. Для работы на этом направлении был организован специальный отдел, который занимался вербовкой агентов, их профессиональной подготовкой и практическим использованием. Однако попав в Израиль, многие агенты отказывались выполнять задания советской разведки и всячески стремились разорвать все связи с КГБ [201] .

201

Дайчман И. «Моссад». История лучшей в мире разведки. — Смоленск, 2001, с. 219-220.

На юге Франции в районе военного порта Тулон с 1946 по 1952 год действовала группа агентов — работники тулонского арсенала. Через руки Э. Бертрана, Э. Дегри и Т. Реве прошло множество секретных материалов. Они снабжали Москву документами из Научного эксперементального центра в Бресте. Еще один источник конфиденциальной информации — исследовательский центр подводных лодок [202] . Правда, связь этой группы с советской внешней разведкой так и не была доказана.

202

Даллин Д. Шпионаж по-советски. — М., 2001, с. 298—299.