Наука и проклятия
Шрифт:
Сама Джорджина столь убедительно изображала невинность — голубые глаза широко распахнуты, ротик приоткрыт, на милом личике ужас пополам с недоверием, что в иной ситуации я бы тоже поверила.
Ничего, сейчас сорвем маску с этой лукавой бестии.
— Одно из двух, — пожала плечами я. — Или Джорджина тайно вышла замуж, или завела любовника. Ребенка же ей не ветром надуло.
— Что-о-о?! — Свекровь схватилась за сердце, а сама Джорджина побледнела до зелени.
— Это точно? — только и спросил барон, сгорбившись.
Судя
— Я ведь делала анализы на половые гормоны, — напомнила я сочувственно. — В таких вопросах трудно ошибиться. Для верности вы можете показать Джорджину врачу, срок небольшой, но…
Вот кому не позавидуешь, так это барону — ведь я озвучила далеко не все неприятные новости.
Свекровь вперила взгляд в смертельно-бледную младшую дочь, глаза которой заблестели от слез.
— Джорджина, это правда?!
От ее голоса пробирали мурашки, точно мне горсть льда за шиворот сыпанули.
Джорджина вдруг задрала подбородок. Под угрозой врача отпираться она не могла.
— Что, если так?! Мы любим друг друга!
В этот момент мне стало почти жаль свекровь.
Она подалась вперед и влепила дочери такую пощечину, что та едва не грохнулась на пол.
— Шлюха! Дрянь! Ты хоть понимаешь, что натворила? Теперь мне придется срочно искать тебе мужа! Хелен тоже надо пристроить поскорее, пока не просочились слухи! Мало нам было разговоров из-за проклятия!
Свекровь схватилась за голову.
— Не надо никого искать! — тихим, но твердым голосом возразила Джорджина, держась за щеку. — Мы с Майклом скоро поженимся.
Хелен прошипела что-то нелестное о мозгах Джорджины, свекровь потрясенно приоткрыла рот, Донал закатил глаза.
— Майкл?! — переспросил барон. — И давно вы с ним?..
Он выглядел так, будто мечтал прямо сейчас выпить яду, тихо отдать концы — и пусть дорогие родственники сами разгребают свои проблемы.
Джорджина залилась румянцем.
— С майского дня. Той ночью мы были вместе и…
— Не хочу этого слышать! — Свекровь зажала уши руками. — Моя дочь — шлюха!
— Ей ведь всего семнадцать, — пробормотал бледный и потрясенный барон, качая головой. — Как он мог? Не думал, что Майкл на такое способен, мы же с детства знакомы!
Как же, помню, сын соседа. Только даже без титула брата не ровня сын обычного механика Джорджине, а уж тем более когда Фицуильям стал бароном, а Майкл при нем водителем.
Даже я заметила, что Джорджина неровно дышит к Майклу (хоть и полагала, что одновременно она крутит роман с Адамом), один Фицуильям был слеп как крот.
— Брось, — громко фыркнула Хелен. — Дорогой брат, не надо валить с больной головы на здоровую. Джорджина за ним три года бегала… а он — от нее.
— Что? — вздрогнул Фицуильям. Потом, видимо, решил, что в сестре говорит злость (или ревность?), и нахмурился. — Хелен, это неправда.
Хелен
— Неправда? Да она сама к нему в постель залезла! Вернее, на сеновал. Сама мне призналась, еще радовалась, дурочка малолетняя. Не понимала, что он спьяну даже не понял, с кем спит.
— Ты просто завидуешь! — закричала Джорджина, сжав кулачки.
Хелен скривила губы.
— Было бы чему. Придумала себя любовь и радуешься. Тебе все равно, что мама теперь совсем заклюет меня со своим графом!
— Прекратить балаган! — вдруг повысил голос Донал, и Скотты потрясенно умолкли. — Продолжайте, Грета.
Я благодарно кивнула, с трудом вспоминая, на чем остановилась. Ах да.
— Хелен вызывала меньше всего подозрений, хотя тоже могла бы связаться с Адамом. Но зачем? Она ведь мечтала о путешествиях, приключениях, других странах, а не о вышивке, детишках и приглашениях на чай. Нет, это не Хелен.
— Тогда кто? — фыркнула свекровь, избегая смотреть на меня. — Всех членов семьи ты уже отмела.
— Не всех.
Она закатила глаза.
— Только не говори, что это затеял какой-нибудь ублюдок моего мужа. Хватит с меня шлюхи-дочери!
— Перестаньте, — не выдержала я. — У вас самой рыльце в пушку, так что лучше помолчите.
Свекровь чуть не хватил удар, а барон покосился на нее и сдвинул брови.
Прежде чем мы успели опять отвлечься, я глубоко вздохнула — ой, что сейчас будет! — и выпалила:
— Это Джорджина. Она вас прокляла.
Фицуильям моргнул. Снова потер лоб, глядя на меня с затаенной надеждой, мол, ну же, скажи, что это глупая шутка!
Порадовать его мне было нечем.
— Зря мы думали, что проклятие наложили, чтобы завладеть вашим титулом. Главным было, чтобы вы его лишились! Полагаю, Джорджина хотела быть ровней Майклу, а ваш титул этому мешал… — И я добавила зачем-то: — Простите.
— Моя родная сестра?!
— Единоутробная, — поправила я, вздохнув.
— Что? — совсем растерялся он.
Бедняга, от таких известий опешить немудрено.
— Единоутробная. Мать у вас общая, а вот отцы разные.
Фицуильям перевел взгляд на свекровь, которая, казалось, вот-вот лопнет, как надутая через соломинку жаба.
— Разные отцы? — спросил он почти жалобно.
— Бред! — выплюнула свекровь, сжимая и разжимая кулаки. — Клевета!
— Анализы крови, — напомнила я, стараясь не замечать укоризненного взгляда Донала. Да-да, я взяла большую палку и разворошила змеиное гнездо. — По их результатам выходило, что у вас с Хелен один отец, а у Джорджины — другой. Образцы тканей ваших предков, взятые в усыпальнице, доказали, что вы с Хелен — Скотты по крови, а Джорджина — только по имени. Хотя подозрения у меня были и раньше — у Джорджины специфическая линия роста волос и сросшиеся пальцы на руке, а это наследуемые признаки. Из ниоткуда они взяться не могли.