Наука о социальной политике: методология, теория, проблемы российской практики. Том II. Становление науки о социальной политике
Шрифт:
Сказанного, полагаю, достаточно, чтобы окончательно обозначить альтернативность подходов к бюрократизму и бюрократам.
Один подход, объединяющий тех, кто не приемлет перестройки или же не доводит её до революции и реального народовластия, определяет понимание бюрократизма как отклонения от принципов, искажения основ существующей системы управления. Сами основы и принципы при этом рассматриваются как доброкачественные, социалистические. Бюрократизм – нарост на живом теле социализма, надо его убрать. А как? Надо определить тех конкретных бюрократов, которые повинны в крайностях, в вопиющих извращениях, и отстранить их от должностей, заменить новыми кадрами. Другие, не столь глубоко погрязшие в бюрократизме, должны перестроиться. С них надо и спросить, и помочь им войти в перестройку. Наконец, надо выдвинуть новые
Другой, революционный подход определяет совершенно иное решение всех этих вопросов. Начиная с того, что «наш социализм» – не социализм, так как народ отчужден от власти, не имеет возможности самостоятельно строить свою жизнь. И то, что у нас принято называть бюрократизмом, – не отклонение от добротной в общем-то основы, а сама основа, сам стержень казарменного псевдосоциализма. Это командно-карательная власть, осуществляемая устойчивой социальной группой – номенклатурой. В отличие от бюрократии, этого изъяна, характерного для правового общества, номенклатура есть закономерная составная часть социально-кастовой структуры тоталитарного общества. Она – не нарост на социалистической основе, а сама основа несоциалистического общественного организма, узурпатор власти народа. Суть революции – в переходе от власти номенклатуры к власти народа. Острие борьбы должно быть направлено именно на перемену глубинного характера власти, ибо только такая перемена делает небессмысленной работу по замене одних учреждений другими, старых аппаратчиков – новыми. Без замены же власти номенклатуры властью народа произойдет лишь омолаживание номенклатурной власти, переоснащение и совершенствование командно-карательных методов управления.
Из революции любят делать пугало, стращать ею склонных к испугу. Между тем в революции всегда заложен огромный созидательный заряд, способность разрешить проблемы практически всех здоровых социальных сил. Правда, для этого требуется обеспечить мирный ход революции. В СССР мы уже подошли к рубежу, когда вопрос о мирном развитии перестройки стал центральным политическим вопросом. Шанс мирного движения вперед есть. И, кстати сказать, в решающей мере использование этого шанса зависит от поведения номенклатуры. Борясь с бюрократизмом и бюрократами, следует отказаться от узколобой идеи сведения счетов с бюрократами, их обзывания, смещения с постов, запугивания. Есть смысл думать, как обращаться с власть имущими, чтобы на пути к народовластию обошлось без кровопролития, без разорения страны. Стоит думать, ибо задача имеет решение.
На чем основано убеждение, что мирное развитие перестройки реально возможно?
Отчуждение народа от власти и властей от народа проходит, несомненно, свои стадии и имеет свои ступени, как и всякий противоречивый (живой) общественный процесс. Крайняя стадия отчуждения – враждебное противостояние, отношения законченных антагонистов, исключающих друг друга из своего желаемого будущего. По моим наблюдениям и оценкам, в нашей стране до такого уровня отчуждения дело, к счастью, еще не дошло. Все еще возможны диалог, сотрудничество, взаимодействие народа и властей. Не буду приводить многих аргументов в подтверждение этого вывода. Нет среди них абсолютно доказательного, да и быть не может, ибо только реальное дело, реальное взаимодействие народа и властей может подтвердить мою гипотезу. И все же попытаюсь аргументировать, чтобы было яснее, о чем и в связи с чем идет речь.
Бросается в глаза, что наш народ не ставит, как говорится, крест на властях, не считает закономерными и понятными события и действия вроде тех, что произошли 30 октября 1988 г. в Минске или 9 апреля 1989 г. в Тбилиси. Разнообразные несуразности в решении хозяйственных вопросов относятся и до сих пор на счет неких «вредителей» или «бюрократов», то есть не на счет властей в целом, а
Именно это помогает удерживать распространенное убеждение, что нами правят друзья народа, озабоченные нашими нуждами и думающие только о том, как бы направить жизнь к народному благу, поддержать все ценное, интересное, полезное. На самый крайний случай и сегодня готово объяснение необъяснимого: высший руководитель не знает о безобразиях, ему не говорят, от него скрывают. Из всего этого проистекает волна писем и инициативных записок снизу вверх с надеждой «открыть глаза», помочь, подсказать и т. п.
Со стороны властей отношение к народу складывается по схеме, по сути своей схожей с описанной. Как бы ни многочисленны были протесты или недовольства, пусть даже они будут массовыми, власти склонны видеть в них лишь заблуждения легковерного народа, на время утратившего правильную ориентировку, поддавшегося влиянию антисоветски, антисоциалистически настроенных элементов. Зато даже отдельные «правильные» высказывания или оценки не только пропагандируются, но – я уверен – искренне воспринимаются властями как голос народа, как его подлинное мнение. Власти тверды в своем убеждении, что они едины с народом, а народ с ними.
Полагаю, что такое настроение народа по отношению к властям и властей по отношению к народу оставляет в наше время возможность для мирного политического взаимодействия, сознательной совместной работы народа и властей, уменьшения и сокращения отчуждения, обнаружения и обезвреживания самых глубоких его корней. Осуществить это непросто, но возможность мирного развития социальной революции, именуемой перестройкой, есть. Пока еще есть. И было бы преступлением эту возможность не использовать.
Реальность мирного развития социальной революции зиждется на том, что общественные процессы очень сложны и состав факторов, влияющих на формы протекания исторического процесса, весьма многообразен. В жизни всегда открывается множество вариантов. Наша общественная наука, к сожалению, бывает склонна к немалому схематизму при описании причин и возможных результатов развития. Связано это с тем, что марксизм-ленинизм прекрасно вскрывает крупные, коренные противоречия, определяет основные причины и на этой основе указывает магистральную линию перспективного развития. Не менее сильна наша идеология и при разработке тактики, но к этим потенциям марксизма-ленинизма мы обращаемся очень уж редко. В итоге получается определенная «плакатность», излишне крупный мазок. А вопрос о мирном способе преобразования власти в демократическую требует очень тонкого, скрупулезного подхода.
Давайте вникнем в существо проблемы. Формула «отчуждение народа от власти», применяемая в партийных документах для оценки современной ситуации в нашей стране, научно точна и глубока. Но она достаточно ясна лишь для того, чтобы обрисовать масштабность задач предстоящей революции как демократической по своему существу. Должно быть устранено отчуждение народа от власти, от нынешнего типа власти надо перейти к народовластию. Вот смысл обозначения противостоящих сил – народа и современной власти. Но как сложатся и как по-разному могут сложиться взаимоотношения этих сил в ходе становления народовластия, об этом общая формула (при всей её точности и глубине) не говорит.
В самом деле, что такое «народ» и что такое «власти» (или «элита», «номенклатура», «аппарат» – дело не в названиях)? Для обозначения генеральной расстановки борющихся сил в демократической революции эти понятия подходят. Народ – основная движущая сила такой революции, единство этой силы в ее коренном интересе, заключающемся в переходе к народовластию. Аппарат (власти, отодвинувшие народ от политики) – основная консервативная сила, пружина механизма торможения. Но реально и «народ» и «аппарат» – не монолиты, а социальные общности, состоящие из весьма разных людей, социальных групп и группировок. Это нетрудно подтвердить фактами.