Наука побеждать (Часть II)
Шрифт:
Неприятель ретировался чрез Парму и Реджио, преследуем до сего места генералом Оттом, далее к Генуэсским горам.
На всех сих поражениях оставил неприятель на месте убитыми больше 6000 человек; в плену на полевых боях 5085, раненых в Пиаченце 7183; всего в плену: 4 генерала, 8 полковников, штаб– и обер-офицеров 502; нижних чинов 11 766; знамен 7, пушек 6 и столько же сих ими увезено. Макдональ и Домбровский легко ранены. У последнего было поляков больше 2000, осталось за 300.
Наш урон простирается, российских убито: подполковник Кащенков, обер-офицеров 4, нижних чинов 675; ранено: генерал-лейтенант Повало-Швейковской, генерал-майоры Дальгейм и князь Багратион контузиями; полковники Ломоносов, Хвицкой, Виге, подполковник Семерников, майоры: Буланин,
Лагоц, бывший прежде офицером император[ск]о-королевским, потом французским генералом, ныне, восставши против их, уведомлял меня, что он в Неаполе и иных странах набрал инсургентов, в том числе довольно неаполитанских регулярных солдат, 22 000, с которыми он к Адриатическому морю имел разные сшибки с французами: бил их и пленил и взял несколько пушек. Он обретался в стороне Анконы, где содействовал с десантами нашего флота. По выступлении нашем от Александрии предписано было остающему[ся] там генералу графу Бельгарду при первом сближении неприятеля снять блокаду Тортоны, дабы обретающиеся для сей там войска не подвергать опасности и демолировать несколько бастионов. Моро, как скоро сведал о нашем походе, пошел с собранным им всем войском до 10 000, в том числе 1000 генуэсцев на Бокету, Нови, чрез Тортону, которую опорожненную занял и стал на левом боку Бормиды при Сенжульяне и Маренго. Бельгард, перешед мостом чрез Бормиду, не дождавшись всех войск, возвращающихся к нему от гор, его атаковал бесплодно и, хотя мог причинить вящей вред в убитых неприятелю, но сам потерял до 1000 человек, в том числе превосходно взятых им самим в плен. После того Моро никаких покушений не делал.
Армия от Пиаченцы возвратилась к Александрии, уже Моро там не застала: он о всех побиениях Макдоналя уведомлен был и убрался с лишком за сутки чрез Тортону, Нови, паки в свои горы. Легкие войски за ним гнали и забрали только задних до 10 человек. Макдональ убеждал Моро неоднократно, чтоб с ним соединиться и ободрял тем свою армию; но сей лучше рассудил итти на Александрию, а потом хотя и на Турин. Передовой генерал Чубаров занял Тортону, причем из замка от неприятеля убит подполковник Бешенцов, и паки сей обратил в блокаду. Он сменен генералом Алькаини с императоро-королевским войском.
По отверстии траншеи 31-го маия, совершении параллели и открытии батарей, 7-го июня началось сильное бомбардирование из 117 пушек на Туринской цитадель под дирекциею искусного инженера российского, полковника Гартинга. Сие бомбардирование нам учинило великий вред в подорвании многих с вещами там магазинов и одного порохового погреба. Сие принудило гарнизон поспешить к сдаче. По капитуляции, на рассвете 9-го июня, Фиорелла и другой генерал Ла-Ланс вышли с 2790 человеками и генерал Кейм, командующей в Турине, ввел [войска] место их. Нижние чины на размен препровождены к ближним французским постам, генералы и офицеры на размен же, но остались в плену нашем в [по]ручительстве за прочих.
С нашей стороны при осаде убито 20, ранено 29 человек. В числе последних легко сам Гартинг. В нашей Туринской цитадели [найдено] медных мортир 148, 384 пушки, 30 гаубиц, 40 000 (но от бомбардирования много поврежденных) ружей, 50 000 [184] пуд пороху, снарядов несчетное множество.
Артиллерия доставляется из Турина водою для осады Александрийского замка, а потом Тортонского, ежели время и надобность допустит.
Его императорское римское величество повелевает формировать 6 тамошних баталионов с половиною своих и их офицеров.
184
В
По сему и иным делам много мне ходатайствовал у Венского двора чрезвычайный посол граф Разумовский, которого осмеливаюсь всеподданнейше повергнуть в высокомонаршую Вашего Императорского Величества милость.
Его Императорское Высочество Благоверный Государь и Великий князь Константин Павлович из усердия к пользе общего блага быстро привел с неутомимостью 6-го числа июня передовые Вашего Императорского Величества войски, внушая им храбрость и расторопность, командировал на левой фланг для подкрепления князя Горчакова и тем весьма способствовал к одержанию победы. Находящихся при Его Императорском Высочестве Благоверном Государе и Великом князе Константине Павловиче генерал-майора Сафонова, полковников Комаровского, Ланга, поручика Озерова и камер-пажа Храповицкого, из усердия и ревности бывших в сражениях, повергаю в высочайшую милость Вашего Императорского Величества.
Отличившихся в делах против неприятеля осмеливаюсь повергнуть в высокомонаршую Вашего Императорского Величества милость: генерала от инфантерии Розенберга, способствовавшего в разбитии неприятеля хорошим его рассмотрением, который везде, где надобность требовала, подкреплял с успехом; три лошади под ним ранены; генералов-лейтенантов: Швейковского, поражавшего неприятеля храбро; под ним лошадь убита и получил контузию, но, не взирая на то, командовал до окончания баталии. Ферстера, который храбро поразил неприятеля, покушавшегося его сбить, и прогнал два раза за реку Треббию; генерал-майоров: Тыртова, храбро поражавшего с баталионом неприятеля штыками, Дальгейма, который ударил с баталионом в неприятельскую колонну штыками, смешал ее, обратил в бегство и поразил до 300 человек, где и ранен контузиею; князя Горчакова, который усилившегося на левом фланге неприятеля опрокинул с казаками и двумя гранодерскими баталионами и, поражая его холодным ружьем, гнал до реки Тидоны.
У него шляпа пулею пробита; Милорадовича, который, командуя двумя баталионами, атаковал неприятельскую пехоту, опрокинул ее и гнал за реку Треббию, поражая штыками, пленил при 2-х офицерах до ста рядовых; Чубарова, который во время погони за неприятелем весьма отличил[ся] расторопностью, мужеством и рачительностию, отбил пушку и знамя; Барановского, поражавшего неприятеля с неустрашимостию; Белецкого, храбростию своею весьма отличившегося, который баталионом быстро ударил на неприятеля штыками, разбил его и рассеял; князя Багратиона, мужественно отличившегося во многих случаях, как и в сих победах поражавшего неприятеля с неустрашимостию, отбил 3 пушки и два знамя и тем много способствовал победам.
О отличившихся же в действиях против неприятеля всеподданнейше подношу у сего список.
Служащих при мне и трудящихся денно и ночно: подполковника Кушникова, майора Румянцова и штабс-капитана Ставракова, которые посылаемы от меня были во время баталиев с приказаниями и исполняли с отличным рвением и расторопностию, осмеливаюсь повергнуть во всевысочайшую Вашего Императорского Величества милость.
Генералу Кленау собрать немедленно же свои силы, атаковать неприятеля и теснить его вдоль берега Ривьеры-ди-Поненте [185] , так чтобы мог быть в Генуе к 15-му (4-му) числу.
В тот же самый день вторая колонна под начальством русского генерала Дерфельдена атакует Бокетту, наступает к Генуе, – и таким образом в этот день произведена будет совокупная атака колоннами и соединение их пред Генуей.
185
Здесь ошибка, следует читать: Ривьеры-ди-Леванте.