Навь. Книга 3
Шрифт:
— И вообще, будешь борзеть — отдам тебя в школу в Южном Централе, где ты будешь один белый.
— Все, у меня возникло неотложное дело, — я закрыл дверцу холодильника, выудив оттуда неплохой шмат ветчины. — Не знаешь, где в окрестностях можно спрятать труп?
— Труп?
— Молодой белой рыжеволосой женщины спортивного телосложения, — я отрезал себе ломоть мраморного мяса и положил на хлеб. Вкусно! Я аж зажмурился от удовольствия.
— Ну-ну, — ухмыльнулась Мадлен. — Ешь давай, нам действительно пора.
Она налила себе апельсиновый сок из канистры.
— Вставайте, граф, нас ждут великие дела, — процитировал
— Давай уже жуй, графин, — повернулась к окну Мадлен, дав полюбоваться на свой весьма аппетитный зад.
Домик в Пасадене, в котором мы засели, был конечно так себе, уровень нищеброда. Ну тут в ЭлЭй можно жить и в картонной коробке — а что, температура ниже плюс одиннадцати по ночам не опускается, из ужасов нашего городка только максимум нечастые ливни, да и то не в этот сезон. Не зря это место считается раем и землей обетованной, уступая максимум только Гавайям. А ведь могла быть это и русская земля, по крайней мере Фриско точно был когда-то нашим, точнее Форт-Росс. Ну ошибки прошлого теперь уже не исправить.
— Так какой у нас подвиг запланирован на сегодня? — я хлебнул ледяного оринджа.
— А вот это уже в буквальном смысле, — посерьезнела Мадлен. — Причем, подвиг придется совершать тебе. Проверить один из тайников и взять то, что там будет.
— Мне?
— Ну, во-первых, пацан влезет туда, куда не полезет взрослая тетка, потому что мелкий шкет неинтересен никому в отличие от красивой женщины, — Мадлен деланно кокетливо поправила волосы. — А во-вторых, на словах тебе велено передать про Автово.
А вот это уже интересно. Волхвы или наконец-то Анджей-Герра прорезался?
— Где тайник?
— Дренажная труба под шоссе. Никакой фантазии, — отмахнулась Мадлен.
— Ладно, — вздохнул я. — Поехали.
Получение пакета не заняло много времени. Мадлен остановилась на обочине, я вылез из машины и спустился вниз, к зияющему черному зеву грязной трубы. Нет, хорошо все-таки что хоть перчатки и фонарь взял, надо первым делом посветить внутрь. А то черт знает, может там кто и живет — бомж конечно в такую дырку не пролезет, а вот небольшой крокодил или змея могут заползти отдохнуть в тенечке.
Пакет был на месте, но оформлен был явно с юмором — перемотанный изолентой кирпичик в целлофане, в таких оптовики-наркоторговцы фасуют кокс или герыч. Я сорвал с верхней стенки трубы приклеенный пакет и вернулся в машину.
Мадлен с интересом смотрела на кирпичик.
— Давай вскроем, — предложил я. — Если нас поймают копы, будет очень трудно объяснить что-нибудь им.
— Давай, — согласилась Мадлен, доставая нож.
Ну вот, избавленный от обертки пакет выглядел более или менее прилично — небольшой такой пластиковый бокс, в который обычно упаковывают более-менее ценные приборы. Я щелкнул замочками. Тоже ожидаемо — внутри флэшка в поролоновом ложементе, и записка из одного слова — «никнейм».
— Поехали обратно.
Дома я открыл на ноуте флэшку. Никнейм, говоришь? Да какой еще может быть — только один. Я ввел «Паленый», и сразу попал в каталог с фотографиями и документами, обозначенный «Фигуранты».
— Ого, сколько тут информации, — чуть не присвистнула Мадлен. — Откуда?
Я лишь усмехнулся. Вот тебе этого точно знать не надо, много будешь знать — не дадут состариться.
— Источник, о котором тебе знать не нужно, — я вошел в «Лос-Анджелес». Одна строчка. Джозеф
Ну и что же с тобой сделать, агент Карпентер?
— Тебе дополнительно давали какие-нибудь указания? — спросил я Мадлен.
— Ликвидировать, — коротко ответила она. — При невозможности отхода — перейти к другой цели.
— Грохнуть федерала? — хмыкнул я. Папочка в своем репертуаре. За убийство федерала тут смертная казнь, если конечно поймают. А учитывая ресурсы Бюро, поймают почти со стопроцентной вероятностью.
— Не впервой, — сказала Мадлен, при этом не улыбаясь. — И это не очень сложно, особенно если не учитывать побочный ущерб. А так высокопоставленный федерал ничем от обычного человека не отличается, у него такая же дырка в заднице, и он так же смертен. А еще у него высокое самомнение, потому что он живет среди правоверных демократических американцев, соблюдающих законы, и его значок делает его равнее среди других равных. Ни у одного нормального американца рука не поднимется на копа или федерала.
— Ну ты даешь, — покачал головой я. — Зато негритянские и мексиканские банды их валят в товарном количестве.
— Даю, но не всем. Давай лучше почитаем досье. Боюсь даже представить, откуда оно, судя по объему, — она сделала жест, как будто собиралась щелкнуть по экрану. — Тут, наверное, и марка его любимых памперсов имеется…
Ну здесь она ошиблась. Про памперсы не было, а вот другие факты из его бурной жизни описаны всеобъемлюще. От психологических портретов, составленных, чувствуется, опытным профайлером, до распорядка дня — а вот тут чувствуется работа наружки. Причем судя по некоторым нюансам в документах, по нему работала не наши спецслужбы — ну оно и понятно, у папы своя разведка.
— Какие мысли? — я оторвался от экрана.
— Будем мочить. Тихо, без шума и фанатизма. Я посмотрела основных фигурантов — наши приоритетные цели в Нью-Йорке. И там ребята более битые, в УСС многие приходят с армейским опытом. Поэтому не надо их настораживать. Если эти крысы почуют опасность, то их придется отпустить на передержку, а это значит подобраться к ним на год или пару лет позже. Воспитательный момент теряется.
— Тогда давай проработаем, как и где, — я потянул к себе лист бумаги и карандаш.
Мы прошлись по распорядку дня и данным наружного наблюдения. Объект вел себя довольно спонтанно — видимо сказывалась профессиональная привычка не ездить два раза по одному и тому же маршруту, меняя их, как бог на душу положит, по донесениям от своего федерального билдинга аж целых три. Значит, любимый перехват на трассе исключался. Домой тоже приезжал, когда попало, а значит подкараулить в дорогом коттеджном поселке было чревато — там народ бдительный, любой сосед вызовет копов, если увидит ждущего у дома незнакомца. Ну а ликвидировать его дома вместе с домом было бы некомильфо — жена и двое детей. Побочный ущерб такого рода я считал неприемлемым, да и Мадлен похоже тоже не склонялась к этому варианту. К сожалению, Карпентер был примерным семьянином, и не ходил налево или по барам — видимо соблюдал приличия. Что было не гут. Ну а вести профессионала, надеясь на его спонтанный выход из машины по маршруту следования — слежку почует сразу.