Навь
Шрифт:
— Ясно, — хмуро ответил Михаил.
— А я заодно посмотрю, понаблюдаю, как ты в условиях прессинга можешь личные проблемы решать. Если озлобишься и на парне срываться начнешь за свою бестолковость, это одно. Если гордыню заломаешь и поддержку потенциальному ближнику окажешь, то совсем другое. А теперь ступай, пока еще не схлопотал. Отец табель твой прочитал за обедом, очень задумчив стал. Так что на орехи еще достанется и без меня.
С отцом разговор прошел в куда более мрачных тонах. На трояк по математике наложились еще старые проблемы, которые по совокупности вылились в запрет на компьютерные игры
— Анджей где?
— У него тренировка, освободится через полчаса. Будете чай, кофе, Михаил Степанович?
— Спасибо, я только с обеда. Кто нашего новичка тренирует?
— Пока все наставники собрались, оценивают его сильные и слабые стороны.
— Оценивают? Тогда точно, минимум полчаса будут жевать. Ладно, давай в самом деле чаю налью.
Можно было бы посмотреть, как именно мучают Анджея, но Михаил решил не нарываться. Княжескую дружину натаскивали настоящие волкодавы. И за попытку помешать процессу обучения могли при случае и палкой вдоль хребтины попотчевать. Причем жаловаться бесполезно — имели полное право, это их епархия. Так что лучше посидеть, ароматный чай попить и новости полистать.
Тренировка действительно закончилась в указанное время. Дверь в зал открылась и оттуда цепочкой потянулись одетые в кимоно или летний камуфляж мужчины и женщины. Последним вышел добродушный дядька в костюме, похожем на пижаму в цветочек. Аристофан Михеевич, личный домашний целитель князя и большой любитель народной медицины. Правда, прививки в задницу в положенное время он ставил недрогнувшей рукой, поэтому именно его Михаил побаивался больше других врачей. Детские фобии, что поделать. Вся процессия величаво раскланялась и ушла, оставив после себя слабый запах трав, прихватив с собой и охрану. Так и не дождавшись хозяина квартиры, Михаил заглянул в распахнутую дверь.
Анджей лежал пластом на матах, раскинув в стороны руки и ноги. Покосившись на гостя, хрипло пожаловался:
— Знал бы, что у вас такие порядки, лучше бы в больнице богу душу отдал.
— Чего так?
— Каждый хотел проверить, что знаю и умею, до какой границы можно загонять. А этот, с цветочками, все советовал любую боль и неприятные ощущения обратно возвращать. Типа, раз умею, так надо пользоваться.
— Воспользовался?
— Разок. После чего на меня всерьез и насели.
Почесав затылок, Михаил неожиданно для себя пришел в хорошее расположение духа. Нет, когда другим паршиво, радоваться вроде как неприлично. Но почему-то именно только сейчас до княжеского внука дошла вполне очевидная вещь. Во-первых, он на три года старше лежащего на матах пацана. И всегда будет старше. Значит, отдавать приказы будет именно он и эти роли не поменяются. Кроме того, Анджею светит место ближника в лучшем случае. Верного слуги, помощника и защитника. Да, никто силой удерживать не станет, но и потолок карьеры для человека в клане все же известен. Даже гении знают, в каких именно рамках им разрешено проявлять свои способности. Потому что княжский клан — это одно, а семья и кровь — совсем другое. Ну и последней мелочью был внешний вид мальчишки. Проходя мимо зеркала Михаил мимоходом отметил свою крепкую фигуру, смазливое лицо и общую фактуру, на которую западали почти все знакомые девчонки. И совсем
— Ладно, сгребай себя в кучу и топай в душ. Я пока чай горячий сделаю. Перекусим и пойдем к сестрам. Они сильно обижаются, что до сих пор для тебя не помузицировали. Там нам главное минут десять под обстрелом классической музыки продержаться, а потом можно на что-то другое переключиться.
— Музыка? Это хорошо. А вот джаз люблю, хотя ничего в нем толком не понимаю.
— Вот и будешь их сбивать с Баха и Моцарта на что-нибудь поживее. Давай, я на кухню…
— И как он?
Приглушенный свет, тени по углам, тяжелые шторы на окнах. Князь с сыном прозаседали вчера допоздна, поэтому встав рано утром предпочли обедать в тихой, спокойной обстановке. Как будто и не ложились, а так, глаза на пару минут закрыли. Разборки с немцами неожиданно вскрыли целый пласт проблем, организованных пока еще не известным недоброжелателем. Вот и пришлось хорошенько подумать, как именно и кризис проскочить без потерь, и вычислить слишком прыткого конкурента, подставившего бошей в многоходовой комбинации.
Но сейчас Льва Васильевича интересовал краткий отчет, с которым уже ознакомился наследник. Отличный повод за едой переключиться от тяжелых дум на что-нибудь перспективное и интересное.
— Запущенный мальчик. Чему-то у домашней охраны и в школе научился, но дед сильно экономил на его развитии. Вполне возможно, что и про проявившийся дар был не в курсе.
— Но в перспективе?
— За три года основы витязя в него заложат. Пластика хорошая, должная доля упрямства есть. Главное, сначала со здоровьем разобраться.
— Поздно, — высказал свое мнение сын князя, заканчивая с первым блюдом и посматривая на второе. — Воинов начинают обучать с пяти, к десяти годам уже основу и выбранные две-три специализации постигают. Ну и к четырнадцати степень получают, как тот же Михаил. А ведь он даже и не собирается по этому поприщу идти, только для общего развития занимался, оболтус…
— Сила Анджея может быть в другом. Себя от мелких неприятностей защитить сможет, а от крупных охрана поможет. Что с особенностями обнаружили?
— Петрович развернутый доклад сделает завтра, пока же считает, что хватит два раза в неделю занятий по медитации, отработке основ защиты от ментальных воздействий и управлению потоками силы. Обронил, что мальчик очень перспективный и запросто может к совершеннолетию получить магистра в своей дисциплине.
— Магистра?.. — Князь задумался, затем погрозил пальцем сыну, который пытался вспомнить, о чем именно в ворохе диагнозов идет речь. — Витязь из него слабый, ты говоришь? В имперскую службу охраны и ближний круг берут с навыками подмастерья. Для ведения допроса и психоломки мастеров возят по всей стране. Анджей имеет все шансы этих напыщенных снобов переплюнуть через семь лет. Семь лет, Степан, всего лишь семь лет и у нас появится свой специалист. Да, придется лет через пять аккуратно провести его по разным департаментам, чтобы дополнительно поднатаскали, специфику показали. Но такой неограненный бриллиант отдавать — это преступление.