Наваждение генерального

Кужель Маша

– Обычная женская зависть и ревность. Вероника не смогла смириться с соперницей. У неё всегда была слабость к тебе. Она просто больная, сын. Такие как она готовы на все.

– Даже подмешать наркоту и нанять актрис.

– Станислав, - начал отец, и его голос принял тот самый наставнический тон, который означал, что сейчас будет лекция.
– Тебе нужно подумать о будущем. Как ты собираешься решать вопрос с Ульяной?

– Решать вопрос? Я даже не уверен, что там осталось что-то, что можно решать.

–

Сын...

– Давай не будем, - перебил я, не желая погружаться в разбирательства.
– Сейчас я просто хочу, чтобы Вероника получила по заслугам. Что касается Ульяны...
– Я замолчал, так и не договорив.

– Ну ладно, - вмешался Георгий, хлопнув в ладони, - Давайте сосредоточимся на том, что мы можем сделать. Вероника сделала это с одной-единственной целью - чтобы разлучить тебя с Ульяной. Ты должен позвонить ей и рассказать, как обстоят дела на самом деле.

Я только усмехнулся.

– Сын, эта девочка заслуживает того, чтобы услышать правду от тебя, - настаивал отец.

– Заслуживает. Конечно, она заслуживает луну с небес и звёзды вдобавок, а вместо этого получила меня. Повезло ей, да?

– Стас...

– Уже слишком поздно - оборвал я его, горечь происходящего кольнула меня.

В груди что-то сжалось, когда перед глазами вспыхнул образ Ульяны: её улыбка, её смех, блеск в глазах.

– Слишком поздно?

– Уверен, она меня теперь ненавидит.

– Ты слишком драматизируешь сынок, - попытался успокоить отец.
– Ты взрослый мужчина, хватит сопли на кулак наматывать.

– Неужели?
– бросил я в ответ почти шепотом.
– Я игнорировал её больше месяца, папа. Я молчал пока Вероника играла в свои извращённые игры. Если бы я был на месте Ульяны, я бы сжёг все мосты.

– Может, пусть она это сама решит?
– предложил он.

– Думаешь, мне это в голову не приходило?

Я резко встал, и стул с грохотом упал на пол.

– Чёрт, я бы тоже хотел верить, что она меня простит. Но давай посмотрим правде в глаза - я трус. Я даже ни разу не сказал ей, что чувствую, потому что боялся до усрачки.

– Тогда скажи ей сейчас, сын, - настаивал отец.
– Расскажи ей всё. Если не ради неё, то ради себя.

– Отлично, - пробормотал я, снова уставившись в окно.
– Просто прийти к её двери и сказать: "Прости, Ульяна, что я был идиотом, но давай продолжим с того места, где остановились, как тебе идея?" Звучит просто замечательно.

– Начни с правды, - посоветовал отец.
– Остальное приложится.

Я сидел сгорбившись на стуле. Зазвонил телефон Гоши.

Он взглянул на экран и, извинившись, вышел за дверь.

– Наверное, опять кто-то просит комментарий на мой счет, - вставил я, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.

Но отец не улыбнулся. Он подался вперёд, сложив руки на столе, и его

серьёзный взгляд дал понять, что разговор ещё не окончен.

– Стас, насчёт Ульяны...

– Ах, да, давай продолжим мусолить эту тему, - перебил я с сарказмом.

– Сын, послушай, - снова начал отец, - Ульяна... то, как эта девочка смотрит на тебя... она ведь тебя любит. Когда в последний раз у тебя было такое? Такое только раз в жизни и бывает. Она лучшее, что было в твоей жизни.

– Лучшее, говоришь?

Сердце сделало странный кульбит. Лучшее. Эти слова значили больше, чем я был готов вынести.

– Лучшее, - подтвердил отец, медленно кивая.

– Хорошо, допустим, ты прав, - выдохнул я, изучая царапины на поверхности стола. Смотреть на них было легче, чем встретиться с его взглядом.
– А что, если она не сможет меня простить?

– Не узнаешь, пока не попробуешь, - просто сказал он.

– Легко тебе говорить, - пробормотал я. Но где-то внутри знал, что он прав.

– Ничего в жизни не даётся легко, - заметил отец, поднимаясь. Его рука мягко коснулась моего плеча.
– Подумай об этом.

Он бросил на меня многозначительный взгляд и добавил.

– Просто обещай не закрываться, когда она придёт.

– Что значит "когда она придёт"?

И именно в этот момент дверь открылась и вошел Георгий.

А за ним вошла она. Ульяна.

Глава 57

– Привет, - тихо сказала Ульяна, и её голос прозвучал мелодией, полностью обезоружившей меня.

– Привет, - эхом повторил я.

Это звучало очень глупо. Ну а что ещё сказать, когда перед тобой стоит воплощение твоих желаний и страхов?

– Георгий рассказал мне...

– Подожди, - перебил я. Возможно, это была отчаянная попытка собрать последние крупицы смелости, пока я окончательно не утратил решимость.
– Ульяна, я должен тебе сказать...

Напряжение в комнате стало почти осязаемым. Взгляд отца метался между нами. Без лишних слов он вышел. Следом Георгий ускользнул так же незаметно. В комнате повисла тишина.

– Георгий рассказал мне всё, - повторила Ульяна.

– Всё?
– эхом отозвался я, стараясь сохранить видимость невозмутимости.

– Про Веронику, девушек, видео с камер наблюдения, - её глаза были, как море, а я - корабль, готовый в нем утонуть.
– Я верю, что ты не изменял мне, Стас.

Слово «верю» стало спасательным кругом, брошенным в бурю наших отношений, и я вцепился в него самой отчаянной хваткой.

Затем она добавила:

– Но это не оправдывает того, что ты игнорировал меня. Целый месяц, Стас. Этто очень долго! Ты хоть понимаешь это?!