Наваждение – книга 2
Шрифт:
Когда Элистэ открыла глаза, время перевалило далеко за полдень. Локоть Аврелии больно впился ей в поясницу, что, видимо, ее и разбудило. Она медленно села в постели и, прищурившись, посмотрела в призму деревянного «тоннеля». Цераленн и Кэрт уже встали и привели себя в порядок. Цераленн, как всегда, безупречно ухоженная и подтянутая, сидела за столиком, занося что-то в маленькую позолоченную записную книжку, ранее украшавшую собою секретер в ее утренней гостиной. Кэрт полоскала белье в раковине умывальника. Оторвавшись от работы, она поспешила к Элистэ.
Облачившись в простое шерстяное платье, которое было на ней ночью, Элистэ подсела к бабушке. После того как они обменялись утренними пожеланиями, Элистэ поставила локти на столик, подперев подбородок, и тихо спросила:
– Что дальше, мадам?
– Слушаю, внучка…
– Убежище, конечно, хорошее, нам просто повезло, и все вроде в порядке, но нужно исчезнуть из Шеррина как можно скорее.
– Бегство, несомненно, оказалось делом куда более трудным, чем мы предполагали, и в настоящее время осуществить его нам не по силам.
– Но не можем же мы до бесконечности сидеть взаперти на этом чердаке!
– На мой взгляд, лучше сидеть здесь, чем в «Гробнице».
– Если бы удалось сообщить кавалеру во Мерею, где мы находимся, он бы явился за нами и все вернулось к первоначальному плану, верно?
– Полагаю, так. Но скажи, как ты думаешь это осуществить? У тебя есть конкретное предложение?
Элистэ покраснела – бабушка отнюдь не утратила способности выставить ее дурой в собственных глазах, – и промолчала. «Что бы придумал Дреф на моем месте?» И тут, к ее собственному удивлению, Элистэ осенило.
– Пожалуй, да. – Она приняла вызов, но постаралась не подать виду. – Да, есть. Мастер Кенубль, судя по всему, прекрасно ладит с этим братством шерринских нищих. Попрошайки проникают всюду, все знают и твердо блюдут свою выгоду, по крайней мере, так нам сказали. Если все это правда, то отчего бы Кенублю не предложить щедрое вознаграждение – платить, разумеется, будем мы – тому, кто разыщет нынешнее убежище во Мерея?
Вот так. Предложение не из самых гениальных, но все лучше, чем ничего.
– Однако! М-да. – К удовольствию Элистэ, бабушка, казалось, слегка опешила. – Не столь уж плохая мысль. Совсем не плохая. Она открывает новые возможности, которые следует рассмотреть. Поздравляю тебя, внучка.
Элистэ почувствовала, что заливается радостным румянцем – от Цераленн не часто дождешься похвалы.
– Мы посоветуемся с мастером Кенублем, как только…
Их разговор прервал скрип койки и недовольное мычание. Аврелия завозилась у них за спиной, проснулась и огляделась.
– О Чары! Нет, не приснилось. – Она вновь закрыла глаза и пробормотала: – Кэрт, подай чашку шоколада.
– Не могу, госпожа, – ответила Кэрт, искренне сокрушаясь. – Чаю и соку тоже нет. Ничего нет.
– Как – ничего?! – взвилась Аврелия и от возмущения
– Вода, госпожа.
– Фу, гадость! Спустись на кухню и принеси чего-нибудь вкусненького.
– Не могу, госпожа! И не просите!
– Не хами! Ступай сию же минуту.
– Клянусь, не могу. Не дозволено!
– О Чары, да кто позволил, этой твари со мной пререкаться?
– Замолкни, юница Аврелия, и не трогай ее, – приказала Цераленн. – Она не твоя горничная, а горничная твоей кузины. И в любом случае она говорит правду. Никому из нас не позволено покидать эту комнату до наступления темноты. Тебе придется подождать еще часа три или около того.
– Но, бабушка, мне хочется есть сейчас, да еще как сильно!
– Не можешь терпеть – обойдись водою. И будь добра говорить вполголоса, – обрезала Цераленн.
– Водой – ох, ужас! Ну, ладно, раз уж нам приходится жить, как дикарям… Кэрт, подай этой мерзкой воды и помоги мне одеться!
Кэрт подчинилась, и через несколько минут Аврелия подошла к столику.
– Кузина, будь добра, подвинься чуть-чуть, я тоже хочу присесть, а стул один на двоих. Спасибо. Еще немножечко. О Чары, что за пытка! – Аврелия наконец уселась. – Чем бы заняться до обеда?
– Занимайся чем хочешь, но только тихо, – ответила Цераленн.
– Но чем тут можно заняться?
– Лично я пользуюсь возможностью спокойно вести дневник. Если хочешь, я вырву для тебя несколько пустых страничек. Чернилами мы обеспечены – полная чернильница, и заточенных перьев тоже хватает.
– Но мне-то все это зачем?
– Похоже, тебе недостает воображения, юница Аврелия. Когда под рукой бумага, чернила и перья, возможности почти безграничны. Почему бы тебе не начать вести свой дневник? Или не заняться сочинительством – писать эссе, стихи, песни или драму в стихах?..
– Что я вам, бумагомарательница из этих, как их… «синих чулок»?
– Можешь заняться математикой…
– У меня от нее голова трещит!
– В таком случае начни что-нибудь рисовать – пейзаж, портрет, на худой конец натюрморт…
– Скучища!
– Ну, так набросай эскизы платьев и украшений, в которых ты бы хотела выйти в свет, – вмешалась Элистэ.
– Да, а вдруг я в них влюблюсь, а у меня их так и не будет? Я этого не переживу.
– Тогда вырезай из бумаги зверушек, птичек или цветы, – продолжала Элистэ. – Потом порви их на кусочки и попробуй снова сложить. А еще можно расчертить доску, сделать из бумаги фигурки и поиграть в шахматы… да мало ли что! Можем нарисовать карты, вырезать фишки и сыграть в «Погибель», «Захват» или даже в «Преследователя» – я знаю, как нарисовать обронскую колоду. Можно также… – Она попыталась придумать еще что-нибудь, но Аврелию ее предложения откровенно не интересовали. – Да, кстати, ты можешь писать письма знакомым – почему бы и не своему Байелю? Опишешь, что с нами случилось, сообщишь, что сейчас нам ничто не грозит, обратишься к нему так, словно он сидит рядом…