Наваждение Монгола
Шрифт:
Плыву к ней. Цепляю за плечи. Вытаскиваю невесомую девчонку, мокрую, тонкую.
Кладу на землю и вцепляюсь в ее рот своим, заставляю дышать.
Закашливается, а я отхожу, чтобы не прибить уже собственными руками идиотку.
Она не кричит даже. Шок сказывается. Открывает свои глаза и смотрит на моего пса, который встал рядом с беглянкой, чтобы охранять.
Смотрит на Маршала секунды, а потом падает на его шею, вцепляется дрожащими пальцами и беззвучно бормочет слова благодарности.
Наконец
Подхожу к ней, а она отползти хочет, но замирает, когда Маршал начинает порыкивать.
– Набегалась, невеста?! – цежу зло, опускаюсь рядом и рывком поднимаю на руки.
Дрожит и цепляется за мою сорочку, не сопротивляется. Все же инстинкт самосохранения работает.
– Я… я…
Голос у нее дрожит, как, впрочем, и вся она.
Жадно вглядываюсь в кукольное личико, в тонкие черты, рассматриваю пухлые дрожащие губки и длиннющие слипшиеся ресницы.
– Достало твое яканье.
Цепляется за меня сильнее, пальцы ледяные. Хрупкая. Невесомая практически, маленькая. Кожа белоснежная сейчас вся в мурашках и венки просвечивают.
Рассматриваю девчонку, чтобы понять, в каком она состоянии. Мокрая ткань все облепила, обрисовывая контуры. Аккуратная грудь вздымается слишком часто.
Закрывает глаза, а я кладу руку на ее горло, отслеживаю пульс.
– Не думай отключаться, невеста, – рычу так, что в страхе ее глаза распахиваются.
Засматриваюсь и бешусь. Перекидываю девчонку на плечо, чтобы не смотреть в ее лицо, чтобы не чувствовать, как трепещет грудь и как мокрая одежда акцентирует все, что должна скрыть.
Быстро иду в сторону особняка.
Не реагирую на притихшую на плече добычу.
Я должен был рвать невесту врага, а никак не спасать этот симпатичный зад от погибели.
Глава 15
Ярослава
Монгол тащит меня на своем плече, которое больно впивается в живот, дрожу и зубы стучат от холода. Страшно от того, что со мной произошло. И где-то внутри зреет осознание, что этот несносный дикий мужчина спас меня. Снова.
Облепляю руками широкую спину, пытаюсь впитать его тепло, энергию и закрываю глаза.
Преодолевает расстояние до особняка, заходит через ворота.
– Хозяин, все починили, – отчитывается охранник.
– Не сейчас.
Рявкает зло в ответ. Идет в сторону дома ровным шагом, словно не он только что прошел такой путь с тяжелой ношей на руках.
Ногой ударяет по входной двери и заходит внутрь.
–
Взволнованный голос Рении вплывает в мой затуманенный разум.
– Не сейчас.
Опять рубленая фраза и Монгол двигает вперед, а я, извернувшись, смотрю на оставшуюся за спиной женщину. Она словно застыла в напряжении и, встретив мой взгляд, качает головой неодобрительно.
Конечно, я и сама знаю, что просто фатально лоханулась.
Лестницы остаются позади, и Монгол проходит в спальню, идет дальше, так ж грохнув дверь об стенку, и буквально бросает меня в душевую кабину.
Чудом приземляюсь на обе ноги. Резко крутанув вентиль, включает душ. Горячие струи сразу же бьют по голове и плечам, поначалу кажутся огненными иглами, которые жалят ледяную кожу.
Еще раз бросает на меня злой взгляд и выходит.
– Слава богу…
Шепчу в полном шоке, тру лицо. Мне кажется, что я вся пропахла тиной, она в горле, в носу, в легких.
Зловонная жижа, которая не дает продохнуть.
Накрывает сильно, начинаю плакать.
– Глупая. О чем я только думала?
Надоедает стоять под струями, как только тело согревается, я выхожу из кабинки, надеваю халат и колеблюсь пару секунд прежде, чем распахнуть дверь в жутком страхе увидеть Гуна по ту сторону.
Я знаю, что виновата, и изучила своего похитителя достаточно хорошо, чтобы понять, что за свой проступок мне придется ответить.
Рука дрожит, когда пальцы касаются ручки, и прежде, чем потянуть, нажать, я делаю глубокий вдох, открываю дверь, но вместо мужчины в моей комнате меня ждет Рения.
– Непутевая ты, Ярослава.
Выдыхает старушка и опять мотает головой в уже привычном жесте.
– Иди, кыз. Садись.
Молча ступаю босыми ногами по ковру и занимаю указанное место в кресле. Женщина сразу же накрывает меня пушистым пледом.
– Тепло, – выдыхаю благодарно.
На маленьком столике передо мной стоит красивый серебряный поднос с восточными сладостями и душистым чаем.
Рения садится напротив.
– За какие такие грехи Всевышний послал тебя мне?
Пожимаю плечами. Пока пожилая женщина сверлит меня недобрым взглядом.
– Попей чай, дуреха. Там чабрец, мята, сбор трав, чтобы не простудиться.
Беру горячую чашку в руки и делаю глоток. Прикрываю на мгновение глаза, чтобы прочувствовать насыщенный вкус напитка.
– Бедовая я… – проговариваю грустно, – но не жалею. Я не могла не попытаться спастись из лап твоего хозяина.
– Вай-эй. Ты не понимаешь. Молодая еще.
Отрываю взгляд от чашки и заглядываю в мудрые глаза женщины.
– Я действительно не понимаю.
Улыбается и кладет мне на тарелку сладость.