Наваждение Монгола
Шрифт:
– Мне помощь нужна. Просто поднимись на этаж и посмотри одну квартиру.
Прищуривает темные глаза и ухмыляется.
– Я похож на придурка, Гун?
– С тебя просто заход на этаж. Скажешь, есть там охрана или нет. Мне светиться нельзя.
– Очень интересно, и с фига мне так подставляться?! – опирается на широкие ноги локтями и рассматривает проходящих мимо девушек, которые весело улыбаются.
Мы с Алексом не самые близкие друзья. Я вообще не особо с кем общался. Прошлое оставило отпечаток, но
– Ты прав. Не с фига. Сам справлюсь.
Поднимаюсь с лавки и ухожу, но чужая рука сжимается на плече, заставляет повернуть голову, чтобы встретиться с внимательными глазами.
– Я хочу услышать, что ты задумал и почему. Только так.
И я рассказываю о пламенной встрече со своим недоотцом. С каждым словом глаза Ставра прищуриваются.
– Жди от меня звонка.
Уходит, а уже через несколько дней мы с ним сидим в кафе.
– Интересная вещь творится. Лажовый домишко в пригороде, а система слежения как в элитном особняке. Дверь там железная, кстати, двойная. Я когда спускался от живущей на четвертом этаже бабушки, на лестничном проеме столкнулся с мужиком, который как раз закрывал дверь. Курьер. Правда, с харей мордоворота. Он кодом дверь закрывал, а потом вторую чуть обшарпанную ключом.
Александр из семьи военного. Я не прогадал. Знал, у кого просить помощи. Поэтому сейчас выслушивал практически профессиональный отчет.
– В эту квартиру не войти. Можно, конечно, скрутить доставщика и с ним забежать, но там слежка, – пожимает крупными плечами, – я попробовал тупо покуриться на этаже и, короче, три минуты и на лестничной площадке появились интересные дяди, попросили свалить.
Ухмыляется, сверкая белозубой улыбкой, дает понять, что дело – дрянь.
Тру лицо.
– Ну ты не переживай так, я не зря в том доме ошивался, к бабушке на чай заскочил одной милой.
– У тебя там родственники, что ль?!
Лыбится и подмигивает
– Нет, конечно, но бабулька решила поболтать. Я сказал, что из ЖКХ, вот и пустила, посетовала на все, что только можно, а пока она мне все сплетни дома рассказала и племянницу расхваливала, узнал я кое-что дельное.
Смотрю в наглющую морду своего друга и Александр продолжает:
– На этаже в этом доме по три квартиры, так?
– Так.
– Интересующая тебя по центру, а вот соседняя, – делает паузу, – а соседняя сдается, и подружка нашей старушки сетует, что жильцов в ту квартиру пока не нашла. Сечешь, о чем я?
Ставров играет бровями, а я хмурюсь.
– Что мне даст соседняя квартира?! Мне та нужна.
– На той камеры, а вот на соседнюю по фиг. Здание старое, перегородки между стенами почти картон. Ну что, твоя инженерская башка еще не поняла, к чему я клоню?!
Пока Ставр говорит, у меня перед глазами уже картинка складывается.
– Ты гений, брат…
– Квартиру сними эту.
– Так я уже. Пообщался с милой бабусей, залог внес, ключи вечером будут, передам.
– Не знаю, что сказать тебе, Ставров. Как отблагодарить.
Окидывает
– Однажды вернешь должок, Гун.
А дальше дело техники. Аккуратно пробил стену и обнаружил, что у Айдарова целая квартира денег…
Квартира. Напичканная тоннами банкнот.
А на лечение матери он поскупился копейку скинуть… Звать бы ментов и сдавать то, что нашел, но, во-первых, квартира вряд ли на его имя, а во-вторых, кто мне поверит?!
Я решил ударить Айдарова в единственную болевую точку. Его деньги. Вывез деньги фурой. Отдал на благотворительность. Себе взял денег ровно столько, сколько требовало лечение матери.
Наивный глупец все еще надеялся добиться раскаяния от шакала.
Молодость – дурость.
Таких, как Айдаров, раскаяться не заставишь, тогда я еще этого не знал.
Я пришел в больницу к матери с сумкой денег, но стоило вывалить банкноты на стол врача и мужчина, нервно поправляя рукава халата, сообщает:
– Мне очень жаль.
Я опоздал. Мама умерла за час до того, как я принес эти чертовы деньги.
А уже на выходе из больницы меня уложили лицом в асфальт и арестовали. Часы допросов и обвинение отнюдь не в краже денег.
Мне пришили совсем другую статью.
Конечно, Айдаров не мог подать заявление о хищении средств, которые он сам украл.
Я сидел в камере и смотрел в стену. А потом ко мне пришел посетитель. Сподручный Айдарова в идеальном костюмчике.
– Молодой человек, против вас выдвинуто серьезное обвинение. Мой поручитель может помочь вам в сложившейся ситуации, но вы должны рассказать, где именно находится интересующая нас пропажа.
– Мне нечего сказать.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Ну что же… Я сообщу о вашем выборе…
А потом… Потом был ад, увидел все лицемерие системы, попал в места не столь отдаленные за то, чего не совершал.
И упертый пацан изо дня в день терпел допросы с пристрастием, выживая и не сдаваясь.
Палачами не становятся за один день. Я защищался и бил на поражение, когда заходили из-за спины.
Но допустил одну-единственную ошибку, когда только попал в эту кутерьму. Я позвонил. Позвонил и попросил мою девушку жить дальше. Забыть про меня.
Айдаров припомнил мне все.
В день, когда я вышел и увидел ее, он отнял у меня самое ценное из всего, что осталось.
Напомнил, что такие, как он, не забывают…
Глава 37
Ярослава
Сын…
Это обращение подобно грому, прогремевшему прямо над моей головой и заставившему землю разверзнуться.
Тихий писк слетает с моих губ и, наконец, картинка складывается, я ведь замечала, что эти двое отдаленно похожи.
Монгол смотрит на мужчину, что стоит за моей спиной, в упор. У него желваки вздуваются на щеках от того, насколько сильно он сцепляет челюсти.