Наваждение. Книга 2. Верность и предательство
Шрифт:
Фон Берг подошел к Екатерине и поцеловал ей руку. Это единственное, что он теперь может позволить. Ее прохладные пальцы вздрогнули в его ладони, словно пойманная птичка:
– Вы удивительная девушка и я очень хочу, чтобы вы были счастливы. Оправдайте мои надежды.
Глава 2
Екатерина отправилась в Братство вместе с Генрихом и Егором. Они отъехали от парадного подъезда дома фон Берга в половине восьмого утра – здание Поземельного банка, где негласно размещалось Братство, располагалось довольно близко.
Автомобиль вел Егор. В обычной жизни он был кучером барона фон Берга, недавно освоившим профессию шофера. А в Служении Егор являлся таким же охотником, как и барон, и их связывала крепкая дружба. Егору Изварину было около сорока лет, и внешне он ничем не отличался от обычного слуги – темные волосы с проседью, хитроватый взгляд, одет скромно и аккуратно. В Братстве отсутствовали сословные предрассудки, поэтому не было ничего удивительного в том, что обычный кучер Егор Изварин состоял в Совете Братства Трех Полумесяцев.
Так же молча они вошли в просторный, полутемный и холодный вестибюль банка. Кроме привратника в помещении никого не было, хотя банк уже работал. У Екатерины от волнения подкашивались ноги, и она вцепилась в руку фон Берга мертвой хваткой. Он погладил ее по ладони:
– Не переживайте вы так…
Девушка не ответила, не было сил. Они прошли в дальние помещения, расположенные в глубине большого современного здания. Миновали еще одного привратника, который распахнул перед ними тяжелую дверь с металлическими накладками. Случайные люди туда не допускались – в помещения Братства Трех Полумесяцев посторонним вход был закрыт. Фон Берг и Егор отправились на Совет.
Девушка пошла в секретариат и оставила там свой отчет для Магистра. Две миловидные девушки, похожие на близняшек своими прическами и платьями, энергично стучали на пишущих машинках. Все было обыденно и это еще больше нагоняло тоску на Екатерину. Бесцветный секретарь молча забрал бумагу, не выражая никаких эмоций. Он походил на манекен – безразличный, равнодушный. Что ему до ее терзаний? Впрочем, на его участие девушка и не рассчитывала – но мог бы хоть ради приличия улыбнуться и пожелать доброго утра.
Екатерине было назначено на десять. Она прошла в пустой холл перед залом Совета и осталась там одна, ожидая решения. Фон Берг предложил ей посидеть в ближайшей кофейне, или хотя бы погулять, чтобы скоротать время, но она отказалась.
Ее нервы были на пределе. Она думала о своем наставнике и его дальнейшей судьбе. Никогда в жизни она так не переживала за кого-либо.
Совсем недавно Екатерина в этом холле вместе с Генрихом ожидала, когда ее пригласят на Совет. Ее приняли в Братство Трех Полумесяцев, и она стала охотником на ведьм. Судьбоносный поворот в ее жизни произошёл случайно и достаточно глупо, благодаря безответственности молодого повесы – барона фон Берга. Тогда она ненавидела Генриха всем своим существом. Прошло совсем немного времени, и теперь она готова умереть за него. Как все-таки непредсказуема жизнь.
Девушка нервными шагами мерила просторный мраморный
Прошло еще бесконечно много времени, и она отчетливо уловила приглушенный шум, доносящийся из зала Совета – видимо, заседание закончилось. Двери распахнулись, и среди вышедших в холл людей она отыскала глазами Генриха. Он улыбнулся ей и кивнул. Егор был рядом с ним и тоже улыбался во весь рот. Значит, все нормально и обвинения против фон Берга не выдвинуты. У нее отлегло на сердце.
– Переживали? – рядом с ней стояла директриса Института благородных девиц, госпожа Миргородская.
Как всегда, строгая, с гордо поднятой головой и похожая на сушеную воблу неопределенного возраста. Она уже успела закурить сигару. Это удовольствие она могла себе позволить только в стенах Братства или дома, за плотно закрытыми дверями. Подобные вольности недопустимы директрисе учебного заведения для девочек из благородных семей.
– Зря волновались, – расплылась в довольной улыбке Елена Михайловна. Ей всегда нравился фон Берг безрассудством и смелостью в охоте. – Большинство даже не сомневались в невиновности Генриха Александровича. Ничем не оправданная бдительность одного нашего товарища – попусту собирали Совет. Ну, идите, идите к нему. Вижу вашу радость и нетерпение.
Миргородская с удовольствием выпустила кольцо сизого дыма и по-доброму посмотрела на свою бывшую ученицу. Екатерина молча улыбнулась ей в ответ и проскользнула через толпу к Генриху.
– Обошлось? – все еще не веря своему счастью, с тревогой спросила она.
– Да, – выдохнул Генрих.
Они замерли друг напротив друга. Ей хотелось броситься ему на шею. Но она помнила их вчерашний разговор. Она обещала и сдержит свое слово. Они теперь только наставник и ученица. В его глазах мелькнуло сожаление, он тоже все помнил.
К ним подошел секретарь Братства и сообщил:
– Магистр желает видеть вас троих через четверть часа в своем кабинете. Не опаздывайте, господин фон Берг, а то это в ваших правилах.
В словах секретаря слышалось нескрываемое недовольство. Ужасный человек! Никто еще не опоздал, а выговор уже все получили.
Когда секретарь отошел, Генрих обратился к своей ученице:
– Приготовьтесь к праведному гневу. Сегодня на Совете Магистр поддержал меня, но он очень сердит, если не сказать зол.
– Пусть. Это меня не пугает, – она счастливо смотрела не него снизу вверх. – Даже если мы теперь не вместе, мы все равно рядом. Я умею ждать.
– Вы невыносимы, – грустно улыбнулся в ответ фон Берг и поцеловал ей руку.
Но было заметно, что у него тоже свалился камень с души.
Строго в назначенное время их пригласили в кабинет Магистра. Седой отставной генерал, как всегда, сидел за огромным дубовым столом под портретом государя императора. В кабинете царил полумрак – утренний солнечный свет с трудом пробивался через опущенные плотные портьеры.