Наваждение. Проклятье инквизитора
Шрифт:
– Я вас понял, матушка Роза, – кивнул Виллор. – Кто из девушек приемлет грубое обращение?
– Вас интересуют удовольствия погорячей, – понятливо кивнула женщина. – Только Незабудка у нас из новеньких и еще не имеет необходимого вам опыта. Она стоит с левого края. Но хочу вас предупредить, благородный шейд, что тело – это инструмент девушек, которым они зарабатывают себе на хлеб, и увечья…
– Я не животное, – отмахнулся инквизитор. – Никого увечить я не намерен, как и оставлять раны. Поутру девушка сможет продолжить… зарабатывать себе на хлеб. –
Из всех, кто сейчас стоял перед ним, Виллора заинтересовала лишь она, несмотря на предупреждение матушки Розы. У девушки были карие глаза, темные волосы и, в отличие от остальных, на ней было надето платье. Простое, даже скромное, и под платьем не было корсета. Естественная, со скромно потупленным взором, Незабудка вдруг напомнила совсем другую женщину…
– Она, – уверенно ткнул пальцем в девушку Эйдан.
– Но… – попыталась возразить женщина, памятуя о желаниях посетителя, но тот лишь бросил:
– Не съем, – поднялся с диванчика и направился к девушке, ничем не напоминавшей цветок, название которого стало ей именем в цветнике матушки Розы. – Веди.
– Благородный шейд, – поспешила следом хозяйка борделя, – обычно я беру оплату…
– Пришлите мне счет в комнату Незабудки, – велел Виллор, – расчет до утра. И не забудьте прочих пожеланий.
– Разумеется, – склонилась матушка Роза.
Уже с верхней лестничной площадки Эйдан посмотрел вниз, девушки провожали его взглядами, на лице хозяйки борделя царила задумчивость. Ничего из творившегося в головах обитательниц «Приюта» старшего инквизитора не интересовало. Он снова поглядел на выбранную им девушку. Незабудка робко обернулась и указала рукой на последнюю дверь комнаты с левой стороны коридора:
– Прошу, благородный шейд, – голос у нее оказался негромким, приятным.
Мужчина приветливо улыбнулся, и девушка вновь смущенно потупилась. Виллор мягко подтолкнул вперед Незабудку. Она первой вошла в комнату, но сразу остановилась, нервно отдергивая манжет на рукаве. Девушка заметно волновалась. Эйдан остановился перед ней, подцепил подбородок двумя пальцами и мягко задрал голову, заставив посмотреть себе в глаза:
– Боишься меня? Не лги.
– Да, – ответ прозвучал так тихо, что шейд едва расслышал его.
Он выпустил подбородок Незабудки и провел по щеке костяшками пальцев.
– Как тебя зовут?
– Незабудка, благородный шейд, – она снова потупилась, но мужской палец, подставленный под подбородок, вынудил продолжить смотреть в завораживающую глубину ясных глаз инквизитора.
– Настоящее имя.
– Астина, благородный шейд.
– Ты можешь называть меня – Дан, – Эйдан снова улыбнулся, мягко, ласково.
На щеках Астины еще ярче разгорелся румянец. Теперь она не отрывала взгляда от лица пугавшего ее мужчины, с затаенным интересом рассматривая его, привыкая. И когда шейд отошел, Незабудка окинула его статную фигуру уже по-настоящему женским оценивающим взглядом.
– Помоги мне раздеться, Астина, – по-прежнему мягко, не повышая голоса, и не
– Как будет угодно, благородному шейду, – опомнилась девушка. Она поспешила к клиенту, суетливо принимаясь расстегивать его сюртук, но замерла, когда он остановил ее властным жестом и покачал пальцем перед носом:
– Дан, – уже тверже произнес шейд. – Я хочу, чтобы ты обращалась ко мне по имени.
– Как будет угодно… – залепетала девушка и закончила шепотом под пристальным взглядом инквизитора, – Дан.
И тут же была вознаграждена новым ласковым касанием к своей щеке.
– Продолжай, – улыбнулся Эйдан.
– Хорошо… Дан, – она слабо улыбнулась в ответ. Но всё также бестолково и суетливо продолжила бороться с пуговицами на сюртуке.
Виллор накрыл ладонью руку Астины, останавливая ее. Девушка вскинула голову, заглянула в глаза мужчины и встретилась с добродушной насмешкой.
– Как давно ты работаешь у матушки Розы? – спросил шейд.
– Месяц, – ответила Незабудка, выдохнула, и мужская ладонь исчезла. Пуговица поддалась, за ней следующая, и еще одна…
Девушка начала успокаиваться. Она вспомнила все поучения хозяйки, теперь искоса взглянула на клиента, закусила губу, пытаясь изобразить желание, но вновь увидела, как он укоризненно покачал головой.
– Я не люблю, когда мне лгут, – сказал шейд, откинув в сторону уже снятый сюртук. – Я хочу, чтобы ты была со мной искренна. Будь собой, Астина, и наше знакомство окажется приятным для обоих. Я был услышан?
– Я услышала, Дан, – кивнула девушка.
Немного позже, сидя в горячей ванне, Виллор с интересом наблюдал за Незабудкой, смущенно топтавшейся в дверях. Похоже, для нее всё происходившее было впервые. Она не знала, что делать и мучилась этим.
– Намыль меня, – помог ей инквизитор.
– Хорошо, Дан, – кивнув, отмерла Астина.
Она приблизилась, стыдливо отведя взгляд от обнаженного тела. Взяла кусок мыла и несмело провела по широкой мужской груди.
– Сколько мужчин у тебя было за этот месяц? – спросил Виллор.
Ему было всё равно, сколько мужчин было у Незабудки с того момента, как она появилась в «Приюте», но девушка оказалась слишком скована, и это предполагало очередной спектакль со стонами, такими же фальшивыми, как и желание, которое пыталась разыграть перед ним стыдливая обитательница «цветника» матушки Розы. Шейда это не устраивало.
– Трое, Дан, – ответила она, продолжая намыливать инквизитора.
– Ты пришла сюда девственницей?
– Да, – рука с мылом замерла. Девушка густо покраснела.
– Зачем ты пришла в бордель?
– Матушка Роза не любит, когда ее заведение так называют. Мы зовем наш дом «Приютом», потому что всегда рады гостям и готовы угодить им, – заученно произнесла Незабудка и вздрогнула, когда горячая влажная ладонь накрыла ей рот, и Эйдан поцокал языком:
– Мы договорились, Астина, помнишь? Уроки матушки Розы ты повторишь с другим мужчиной, я в них не нуждаюсь. Зачем ты пришла в «Приют»?