Наваждение.

Морозова Ольга Владимировна

– Колись. Ты расцвел, как майская роза.

– Уж прямо, как роза. Ну, ладно. У меня есть подружка.

– Кто она?

– Не важно. Просто девушка.

– Как зовут?

– Вика.

– Победительница, значит? Смотри, как бы не уложила тебя на обе лопатки.

Эти его слова, брошенный вскользь, потом стали для меня пророческими. Но пока я пребывал в состоянии легкой эйфории и цвел, по выражению моего партнера, как майская роза.

Я хотел поехать в Италию. Почему–то именно эта страна виделась мне полной любовной романтики пристанищем всех влюбленных. Я нашел отличный маленький отель в небольшом городке, этакий приют для любящих сердец, и решил намекнуть Вике на возможность отдохнуть вместе.

Я спросил ее, когда у нее отпуск, потому что мог уйти в любой момент. Она сказала, что в августе. Тогда я спросил ее, что она собирается делать, и она пожала плечами.

А на следующую нашу встречу я торжественно выложил перед ней две путевки в полюбившийся мне отель. Я очень переживал, что она откажется под благовидным предлогом, и я буду выглядеть полным дураком, но она согласилась. Даже поцеловала меня в щеку, прощебетав, что всегда мечтала съездить в Италию. Я же, скромно потупив глаза, сказал, что хотел совместить приятное с полезным – предоставить ей возможность попрактиковаться в итальянском. Надо сказать, что чем дольше длилось наше общение, тем больше новых нюансов там появлялось.

Вика совсем не была восторженной романтичной девушкой. Она не гнушалась просьбами и не стеснялась напоминать, если я забывал их выполнять. Корысть в отношениях была для меня новой, потому что с Терезой речь ни о чем таком не шла. Вика постоянно ныла, что скучная работа в ее конторе за гроши ей надоела, и просила меня найти ей место получше. Она теребила меня, чтобы я находил ей крупных заказчиков на переводы, просила свести ее с нужными людьми в издательствах. Я покорно выполнял все ее просьбы, не жалуясь и не раздражаясь. Более того, мне было даже приятно оказывать ей эти услуги, потому что так я чувствовал, что нужен ей. Ну, а в том, что она нужна мне, можно было не сомневаться.

Однажды я намекнул ей, что неплохо было бы, если бы она переехала ко мне. К тому времени я уже знал, что Вика не живет с родителями и снимает квартиру. Мне казалось, что так будет гораздо лучше, во всяком случае, я так наивно думал. Я был уверен, что все женщины, заполучив мужчину в свои сети, так или иначе пытаются привязать его к себе покрепче, утвердиться в своих правах, получить хоть призрачную, но уверенность в том, что завтра их не бросят. Но очевидно Вика думала иначе. Она довольно резко оборвала этот разговор, заявив, что еще не время. При этом у нее было такое выражение лица, что я почел за лучшее больше об этом пока не говорить.

Перед самым отъездом ко мне зашел сын, попросить машину.

– Привет, па. Не одолжишь машину? Я слышал, ты уезжаешь. Решил развлечься?

– Просто хочу отдохнуть. Имею я право?

– Не вопрос. Имеешь. Куда едешь?

– В Италию. А зачем тебе машина? У тебя вроде своя есть…

– Да понимаешь, тут на днях я ехал по делам, ну и … короче, меня немного зацепило.

– Кто тебя зацепил?

– Столб.

– Круто. Зацепил столб. И как же ты умудрился? Небось, лез в то время под юбку одной из своих не особенно разборчивых девиц?

– Кстати, о девицах… Я слышал, такая не особенно разборчивая девица как раз завелась у тебя.

– Это не твое дело. Я не просил тебя копаться в моей жизни. И потом, что значит, завелась? Она что, таракан что–ли?

– Я и не копаюсь. Не пойму, что здесь скрывать? Ну, извини, выбрал неудачное выражение. Так завелась или нет?

– Не лезь ко мне! Завелась, не завелась… Следи за собой.

– Ладно, ладно, не думал, что это тебя так раздражает. В общем–то, все нормально. Ты свободный, красивый, богатый. Так как насчет машины?

– Бери. Только аккуратно. Чтобы ни одной царапины. А к моему приезду машина должна стоять в гараже. Берегись, если что не так!

– Спасибо. Век не забуду. Без машины никуда.

Матвей окончил

институт в прошлом году, и Женька устроил его в какую–то контору, вроде бы рекламную, я не очень–то вникал. Матвей был доволен, работа ему нравилась, и я особенно не лез в его жизнь. Я немного жалел, что так разговаривал с ним, но после знакомства с Викой я будто бы всегда был слегка взвинчен. Как будто получил укол адреналина с длительным действием. Я не знал, кто сказал ему про Вику, но с другой стороны я прекрасно понимал, что шила в мешке не утаишь, и рано или поздно они должны были встретиться, если, конечно, она меня не бросит. Где–то в самой глубине души, куда даже я боялся заглядывать, я подумывал о женитьбе. Мне пришло в голову, что Вика не хочет переезжать ко мне, потому что надеется на что–то большее, чем просто совместное проживание. Не желая искать истинную причину ее отказа, я уцепился за эту мысль, и она поселилась во мне, все чаще и чаще выныривая на поверхность. Но, как всегда бывает в таких случаях, я, старый холостяк, все время сомневался и колебался, и всегда откладывал это решение на неопределенный срок. К тому же, я не знал про ее планы, она могла снова отказать мне, и тогда я бы почувствовал себя обманутым и отвергнутым. Я боялся этого, боялся причинить себе боль, а может, и еще чего–то большего, чем боль, и просто плыл по течению, предпочитая питаться иллюзией, что я все решаю сам.

Италия встретила нас теплой погодой и веселым гомоном. Мы взяли такси до отеля, и Вика с наслаждением торговалась с шофером. Глаза у нее блестели, и я был чрезвычайно горд тем, что это я доставил ей столько наслаждения. Мне хотелось баловать ее, как маленькую девочку, дарить подарки, да что там подарки, я готов был подарить ей свою жизнь, если бы она того захотела.

Отель был небольшим, но весьма респектабельным. Он врос в скалу на самом берегу, и назывался что–то вроде «Маяк», или «На маяке». Я не пожалел денег на люкс, чтобы поразить Вику, и, когда мы вошли в номер, мне показалось, что это удалось. Она упала на кровать, раскинув руки в стороны и мечтательно зажмурив глаза. Зрелище было таким захватывающим, что я бросил чемоданы на пороге и кинулся к ней. Мне не терпелось заняться любовью, я слышал шум моря, доносившийся из окна и тот особенный морской запах, что бывает только в приморских странах. Все это всколыхнуло во мне воспоминания о моей молодости и моей любви. Я снова был полон любви, надежд, я снова ощущал вкус жизни. Мне казалось, что любовь наполнила меня до краев, и я готов был делиться ей со всем миром.

Потом Вика надела купальник, и мы спустились к пляжу, который находился прямо у подножия отеля. Несмотря на поздний час, здесь еще были отдыхающие, по большей части парочки, которые привлекала теплая ночь и мерное дыхание моря. Вика сбросила халатик и прыгнула в воду с небольшого камня. Вскоре я потерял ее из виду, и страшно разнервничался. Я ходил по каменистому плату взад–вперед, как нервическая мамаша, потерявшая свое чадо, и ежеминутно смотрел на часы. Вика появилась через 15 минут, мокрая, стройная и красивая. Вода текла с не ручьями, она отжимала волосы, и улыбалась мне. Зубы ее в темноте блестели, как на рекламном ролике.

– Господи! Что за блажь на тебя нашла – плавать в темноте? Я чуть с ума не сошел!

– Не нужно сходить с ума. Я прекрасно плаваю.

– Вижу. – Проворчал я, все еще сердясь. – Где научилась?

– В детстве ходила в секцию по плаванию. Великой спортсменкой не стала, но имею разряд, так что не переживай. Кстати, есть удостоверение дайвера.

– Уж не знаю, кстати ли это.

– Обожаю дайвинг. Жаль, не часто удается поплавать с аквалангом.

– Ты где–то плавала?

– Да, однажды занесло в дайвинг–тур, еще в институте. Незабываемые впечатления. С тех пор не доводилось.