Наваждение
Шрифт:
Чёрт возьми, она погубит меня, а я её!
Отбрасываю окурок и достаю телефон из кармана. Набираю один из трёх номеров в адресной книге. Мне похрен, что сейчас четыре часа утра, я знаю, что он ответит. Через несколько гудков раздаётся тихий ровный голос.
– Что случилось?
– Поставь в пятницу против меня Пиночета.
– Ты уверен? – после долгой паузы отвечает мой собеседник.
– Более чем. Первый круг Цеп, второй – Пиночет.
– Ты в своём уме? Я не собираюсь терять деньги. Или Цеп, или Пиночет, –
– Послушай меня, – цежу я сквозь зубы. – Я знаю, что он сильный противник и почти равный мне. Я знаю, что он и Калининские давно хотят потягаться с тобой. Так дадим им возможность облажаться. Только представь, сколько ты поднимешь бабла, если я на втором круге завалю Пиночета. А я его завалю.
– От такого зрелища не откажутся важные люди, – задумчиво произносит босс. – Поднять можно будет не только на ставках…
– Остальное меня не касается, – перебиваю я Тарантино. – Просто выпусти меня на второй круг.
– Хорошо, только не подведи меня.
Я отключаюсь сразу, как слышу одобрение. Большего мне и не надо.
Глава 9. Ася
После ночи в клубе просыпаюсь только ближе к обеду. Потягиваюсь в постели. Сегодня можно никуда не торопиться. Воскресенье.
Вспоминаю вчерашний вечер и тянусь к телефону. Так и есть. Пропущенные звонки и сообщения от Кати. Улыбаюсь. Ничего, пусть немножко помучается. А я пока придумаю наказание для неё. Обещаю, оно не будет таким жестоким, как её проделка.
Что касается Стаса, то решаю не думать о нём. Отпустить ситуацию и посмотреть, что из этого выйдет. Он мне нравится, теперь я в этом точно уверена. Но его поведение остаётся для меня загадкой. Я не понимаю его. Пока не понимаю. А он со своей стороны не стремится что-то мне объяснить. Играет в какую-то игру, правила которой установил сам, а меня не поставил в известность. То притягивает меня к себе, то отталкивает. То ревнует, то оскорбляет на ровном месте. То волнуется за меня, то игнорирует. Какие-то тайны, секреты, интриги. Но это работает и моё внимание приковано лишь к нему. И отступать мне совсем не хочется. Скорее наоборот, хочется обыграть его.
Прислушиваюсь к тишине в квартире. Мама с ночной смены наверняка спит, и я стараюсь издавать поменьше шума, когда выбираюсь из нагретого местечка и выхожу из своей спальни. Но в соседней комнате пусто. Я хмурюсь и заглядываю на кухню, где и нахожу её.
Мама сидит за столом, спиной ко мне и смотрит в окно. Плечи поникшие, голова наклонена на бок. Указательный палец методично обводит край чашки с уже остывшим, как я вижу, кофе. Подхожу к ней и обнимаю, зарываюсь носом в волнистые волосы пшеничного цвета и вдыхаю родной запах.
– Привет. – Целую её в щёку и прижимаюсь к ней своей щекой. И чувствую улыбку.
– Привет, – мама гладит меня по руке. – Выспалась?
– Угу. А ты чего не ложишься? Устала ведь.
– Что-то не хочется, – слабым
– Трудная ночь? – Заглядываю в мамины серые, как у меня, глаза и замечаю покрасневшие от усталости склеры.
– Обычная, – отвечает она и пожимает плечами.
Я вижу, что мама расстроена. Возможно, даже плакала совсем недавно. Уверена, что причина совсем не в работе. Забираю остывший кофе и выливаю его.
– Хочешь, сварю тебе новый? Или давай приготовлю тебе завтрак. Что бы ты хотела? Может яичницу? Или кашу?
Так хочется позаботиться о ней. Доставить радость. Сделать её день лучше. Не могу смотреть на неё в таком состоянии. Сердце кровью обливается.
– Мам, так нельзя, слышишь? Ты должна отдыхать. И есть нормально. Каша или яичница?
Мама встряхивает головой, и её красивые золотистые локоны рассыпаются по плечам. Улыбка появляется на мягких губах.
– Да, ты права, дочка. Кашу. Я буду кашу. А давай вместе позавтракаем?
Я облегчённо улыбаюсь. И подпрыгнув от радости, иду к плите. А мама загружает в кофеварку новую порцию кофейных зёрен.
– Ваша овсянка, сэээр! – через пятнадцать минут сообщаю гнусавым голосом Бэрримора 3 и ставлю на стол две дымящиеся тарелки каши.
Мама прыскает от смеха, и я подхватываю. Давно мы вот так вместе не проводили утро.
– Как дела в институте? – интересуется мама, с аппетитом поедая моё кулинарное творение.
– Хорошо, – отвечаю, наслаждаясь её присутствием и нашим совместным завтраком.
3
Джон Бэрримор – персонаж фильма «Приключения Шерлока Холмса и Доктора Ватсона. Собака Баскервилей», снятого по мотивам произведений о Шерлоке Холмсе А.К. Дойла.
– А вообще как дела?
Пожимаю плечами.
– Как обычно. Всё хорошо, мам, не беспокойся за меня.
Мамин вопрос возвращает меня к мыслям о Стасе. Но я пока не хочу говорить ей о моём новом знакомом. Боюсь, она не оценит наше странное общение.
После завтрака я убираю со стола и мою посуду. Наблюдаю за мамой. Она снова смотрит в окно, обхватив обеими ладонями чашку с новой порцией горячего кофе. На её лице застыло задумчивое выражение. Заканчиваю с уборкой и снова сажусь рядом с ней. Смотрю туда же, куда и она.
– Скучаешь по папе? – решаю поднять непростую тему. Мне кажется, маме пора выговориться. Потому что работа ей явно не помогает справиться с болью.
Она на несколько секунд задерживает дыхание и неопределённо пожимает плечами.
– Ты его ещё любишь?
Кивает. Её ответ рождает в моей голове очень важный вопрос.
– Мам, почему ты сразу отступилась? Почему не захотела бороться за него, за ваш брак?
Мама переводит свой взгляд на меня. Тянется рукой к моему лицу, гладит по щеке и заправляет за ухо прядь волос.