Наваждения
Шрифт:
— Тогда идемте вместе, Кофа, — предложил я. — Я побываю на мосту, вы — у себя дома, а там, глядишь, все тайны Вселенной разденутся догола и лягут к нашим ногам.
После этого нахального заявления я нерешительно покосился на Джуффина: вообще-то, у него вполне могли быть идеи и получше.
— Одно удовольствие иметь с тобой дело, сэр Макс! — рассмеялся шеф. — Сначала ты принимаешь решение и торжественно оглашаешь его тоном какого-нибудь избалованного куманского халифа, а потом вдруг начинаешь кидать на меня такие виноватые взоры, словно только что вылез из моего погреба, перемазанный моим же любимым вареньем. Давай договоримся: когда ты все-таки соберешься сделать
— Просто иногда хочется, чтобы мною кто-нибудь командовал, — объяснил я. — Так спокойнее. Чтобы приходил страшный, сердитый дядя, большой начальник, и приказывал мне пойти туда-то и сделать то-то, а иначе — «полный конец обеда», как любил говаривать сэр Андэ Пу… А вы все увиливаете. Вот уйду от вас к генералу Бубуте, будете знать!
— Бубута тебе не поможет. Он же тебя боится, как утраты Искры! — усмехнулся Джуффин. — Ну ладно, если тебе так уж приспичило, приказываю: немедленно отправляйся с сэром Кофой к нему домой, а не то… — шеф задумался, силясь изобрести какую-нибудь подобающую случаю угрозу позаковыристей.
— На этом месте генерал Бубута обычно обещает своим подчиненным, что им придется заняться очисткой всех окрестных сортиров, — подсказал я.
— Ну, такое удовольствие я тебе вполне могу организовать!
— Хвала Магистрам, теперь вы говорите как настоящий тиран, сэр! — восхитился я, поспешно выскакивая в коридор вслед за Кофой.
— Ты там поосторожнее на этом грешном мосту, чудовище! — неожиданно крикнул мне вслед Мелифаро. — Не нравится мне все это.
Кофу я догнал уже на улице.
— Какой вы хмурый — это что-то! — уважительно сказал я.
— Больше всего на свете мне нравится знать, что у меня есть дом, в котором всегда все в порядке. Настолько в порядке, что я могу ночевать где попало, поскольку мне даже необязательно там появляться, — вздохнул Кофа. — До сих пор все именно так и обстояло, за исключением одного-единственного вечера, года два назад, когда мне пришлось рассчитать экономку. Но по сравнению с сегодняшним происшествием это были сущие пустяки!
— Может, еще обойдется? У меня вон в конце лета исчезла целая дюжина слуг и еще три жены в придачу, и то обошлось… Так, вот он, Гребень Ехо. Сейчас мы с вами выясним, все ли с ним в порядке.
— Не знаю, как насчет моста, а вот с нашими горожанами сегодня точно не все в порядке, — мрачно сказал Кофа. — Куда это они пялятся? Хотел бы я знать, что такого интересного можно увидеть в воде?
Он был прав. Прохожие, которых в любое время суток полным-полно на Гребне Ехо, действительно толпились возле перил моста и сосредоточенно разглядывали темную воду Хурона, слегка взбаламученную надоедливым осенним ветром. В пестрой толпе этих любителей природы мелькали разноцветные передники поваров многочисленных забегаловок, которыми славится Гребень Ехо. Это уже ни в какие ворота не лезло: вообще-то, в рабочее время всякий уважающий себя повар должен неотлучно находиться на кухне, а не вперивать мечтательный взор в какую бы то ни было бесконечность.
— Нет зрелища более завораживающего, чем медленный бег реки! — с пафосом сказал я и тут же хихикнул: — Но вообще-то, на наших горожан это действительно не похоже. Терять драгоценное время, созерцая текущую воду, когда можно зайти в ближайший трактир и заказать там что-нибудь занимательное. О поварах я уже не говорю — нужна им вся эта поэзия! Так что я, пожалуй, посмотрю, что они там обнаружили. Зрелище того стоит, полагаю.
Пробраться к перилам моста
Ничего особенного там не происходило. Ну, плыли вниз по течению четыре пустых водных амобилера, тоже мне, великое событие!
Я поморгал и постарался сконцентрироваться. Вообще-то, я вполне способен не заметить у себя под носом даже очень упитанного слона. Поэтому я терпеливо вглядывался в мельтешащую серебристую рябь на поверхности реки. И вдруг понял, что никакая она не серебристая. Нежно-зеленая, как первые клейкие почки, поспешившие появиться на безрассудном молодом деревце в самом начале весны.
«Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода» [1] — эти слова вдруг зазвучали — не в ушах, даже не в голове; они заполнили мое тело, превратив меня в этакий антропоморфный пирожок с поэтической начинкой. Сначала я не мог сообразить, где и когда мне уже доводилось слышать эти завораживающие строчки. Но потом вспомнил толстенький серый томик Арсения Тарковского, которым очень дорожил когда-то давно, в иной какой-то — моей ли? чужой ли? — жизни.
1
Здесь и далее цитируется известное стихотворение Арсения Тарковского. Цитирование неточное, в оригинале вода не «зеленая», а «студеная». Ничего удивительного, человеческая память и без вмешательства наваждений нередко переиначивает знакомые строки. А уж в сложившейся ситуации сам бог велел перепутать.
Впрочем, какая, к черту, разница? Сейчас этот грешный речитатив гудел во мне, как монашеский колокольчик. Он вполне мог подхватить меня и унести куда-то далеко. Страшно подумать, насколько далеко!
Но, разумеется, никуда меня не унесло. Я и сам не успел заметить, как стал крупным специалистом по вопросам борьбы с наваждениями. Кроме весьма богатого личного опыта имелся еще и прочно засевший в моей груди невидимый меч короля Мёнина, однажды убивший меня — чтобы сделать неуязвимым. Он настойчиво напомнил о себе острой сквозной болью, так что я вздрогнул, поморщился… и ошеломленно огляделся по сторонам: а что, собственно говоря, я здесь делаю?!
«Я так давно родился, что слышу иногда, как надо мной проходит зеленая вода», — гипнотизирующий шепот снова отчетливо раздался в моем сознании, но на этот раз плевать я хотел на его завораживающий ритм.
«„Зеленая вода“ — это надо бы запомнить», — подумал я, отворачиваясь от реки. Выбрался из толпы, подошел к сэру Кофе.
— А я уж думал, что мне придется силой тебя оттуда волочь, — проворчал он.
— Меня не придется. Зато всех остальных — пожалуй. Их нужно немедленно увести с этого моста, — сказал я. — Причем именно силой, сами они никуда отсюда не уйдут, поверьте мне на слово.