Навия. Западня
Шрифт:
Еще из коридора мне бросилось в глаза, что большая часть одноклассников почему-то сгрудилась в районе нашей с Кимкой парты, все они непрерывно перемещались, и на миг мне показалось, что там уже кто-то сидит. Оборвалось сердце: неужели Кимка вернулась? Неужели заняла свое прежнее место рядом со мной? Но тогда, значит… примирение? Хотя мы и не ссорились вроде.
На ватных ногах я вошла
– Можно? – Я выразительно указала подбородком на свой стул у окна, поскольку незнакомый парень уж очень вольготно устроился за партой, не обойти и не протиснуться.
Он вскинул на меня глаза, посмотрел как-то странно, но тут же отвел взгляд и молча придвинулся к парте. Я уселась на законное место и обернулась на заднюю парту, где уже сидели Вилли и Сашка. Вил таращился на чужой затылок с отвращением и тоской во взоре. Ведь он так привык видеть перед собой свою Лину…
Глянув на Дятлова, я вопросительно подняла брови, типа почему не сказал про новенького, а тот в ответ развел руками и выпятил нижнюю губу, всем видом выражая недоумение. Похоже, новичок объявился только сегодня или вчера, когда Сашки не было в школе, – он весь день провел со мной.
Немного выждав, я сказала, обращаясь к напряженно застывшему профилю парня:
– Меня, кстати, зовут Богдана. И это место моей подруги, которая сейчас болеет, – это так, на заметку.
Новенький искоса глянул на меня, кивнул. Потом вытянул из стопки на краешке парты тетрадку, открыл посередине и написал крупно:
«Очень приятно. Я Артур. И меня сюда посадила ваша классная».
– Ага. Круто. Кстати, Артур, в нашей школе на переменах не запрещено разговаривать вслух.
Он
«Проблемы с голосом».
– Ой, прости!
«Ерунда, это временно».
– А, ну ладно. – Я не знала, что еще сказать, и уставилась в окно, на почти совсем облетевшие, жалкие и мокрые клены. Но листок снова подполз мне под локоть.
«Не возражаешь?»
– В смысле?
Парень в ответ развел большой и указательный пальцы, соединил ими себя с партой. При этом так забавно поднял брови, что они стали походить на разведенные питерские мосты, и вид сразу сделался не грозным, а даже милым. Я замешкалась с ответом, так он сбил меня с толку этой переменой:
– Ну, пока нет. Вообще-то моя подруга сейчас… в общем, в школу не ходит. Но когда появится, то… мест же полно в классе.
Плохой знак, ох плохой, что Елена Станиславовна подсадила ко мне этого типа. Наверняка она держит связь с Кимкиными родителями и знает, что та не появится еще долго. Или вообще никогда.
Я судорожно вздохнула и снова повернула голову к окну. Ушла в свои тоскливые мысли и не заметила, как в классе появился учитель, наш подслеповатый и помешанный на тишине математик Ной Маркович. Первым делом он совершил привычные манипуляции с классным журналом, то есть сначала отвел его на расстояние вытянутой руки и с полминуты рассматривал сквозь очки, потом очки стянул и уткнулся в него носом. И воскликнул оживленно:
– Ага, новый член команды, Артур Кныш, ты тут? Покажись-ка!
И мой сосед неспешно поднял руку. В первый момент я даже не осознала, что произошло, просто меня бросило в жар, закололо под мышками – тело отреагировало прежде мозгов. А потом дошло: вот она, та фамилия, услышав которую я должна немедленно обратиться в бегство. Должна была… раньше, пока у меня была мама. Сейчас мне уже нужно было хватать портфель и бежать домой, по пути набирая мамин номер. И я всем сердцем желала проделать это, но… Но сейчас это не имело никакого смысла. Я в открытую глянула на Артура и растянула губы в ухмылке, типа если пришел по мою душу, то выкладывай, не стесняйся. Но математик уже вызвал его к доске.
Конец ознакомительного фрагмента.