Навлекая беду
Шрифт:
Миссис Браун подняла руку и указала в окно. Энн посмотрела туда, куда указывал узловатый палец — просто чтобы убедиться. Там находилось крыльцо ее собственного дома, всего в двух номерах отсюда, на той же стороне улицы. С наблюдательного пункта миссис Браун, находящегося на третьем этаже, ей был хорошо виден каждый, кто подходил к двери Энн (разве что поле зрения было узковато). Хотя Энн никогда не видела миссис Браун, можно не сомневаться, что пожилая негритянка не раз за ней наблюдала.
—
— То же, что делаю обычно: сидела здесь. Сидела и смотрела на мои газеты, мои фотографии и мои книги.
Она радостно указала на ряд детских школьных фотографий: у всех девочек волосы заплетены в аккуратные косы, а у одного мальчика постарше — дреды и свитер с изображением баскетболиста Аллена Айверсона.
— Это мои внучата…
— Какие милые!
— А вот мои книги.
Она потянулась к куче сборников с кроссвордами и с трудом открыла один из них. Отпечатанные на мягкой бумаге кроссворды были заполнены шариковой ручкой дрожащим почерком. Энн глазами нашла номер десять по вертикали: «Место для сна, 7 букв». В соответствующих клетках стояло не «КРОВАТЬ», а «LIШВЛОСТ». Она просмотрела весь кроссворд. В каждой клетке была аккуратно проставлена буква, но эти буквы не складывались в слова. Мэри оглянулась на Энн:
— Ее дочь и зять живут внизу вместе с двумя детьми. Прошлым вечером они уходили, так что в момент визита полицейских их здесь не было. Миссис Браун оставалась дома. Она все время была наверху, однако копы об этом не знали.
Энн кивнула. С зятем они встретились внизу. Равнодушный молодой человек, любви которого к теще явно не хватало на то, чтобы научить ее читать или хотя бы подняться наверх, когда к женщине пришла с визитом группа юристов. К тому же внизу имелась центральная система кондиционирования воздуха, а вот на весь третий этаж — один-единственный вентилятор. Как можно оставлять мать своей жены в таких условиях?
— Продолжайте, миссис Браун, — кивнула Мэри, подбадривая женщину кивком.
— Я сидела, смотрела, а дочь с зятем — те ушли. Еще был салют. Над крышей. Я увидела те штуки, что летали выше всего. Потом раздался страшный шум, просто страшный.
— Не от шутихи?
— Нет. Выстрелы.
— Откуда вы об этом знаете?
— Я знаю, да-да…
— Вы видели, чтобы кто-то стрелял? — спросила Мэри.
— Нет, я тогда задремала, совсем чуть-чуть, а позже мои глаза… они вдруг открылись. — Миссис Браун раскрыла ладони перед глазами, и Энн представила ее дремлющей у стола душным летним вечером. — И я посмотрела и увидела этого мужчину.
— Какого мужчину? Расскажите
— Молодой, хорошенький, белый. Блондин. Его лицо было освещено светом от дома. Изнутри дома 2257. Я его видела, и он начал стрелять из пистолета. Действительно, он так и сделал.
В голове у Энн все завертелось. Это был Кевин.
— И разрази меня Господь, если он не закричал, будто новорожденный, будто его сердце вот-вот разорвется надвое. И тогда он побежал, побежал — вдоль улицы, и больше я его не видела.
Энн на мгновение потеряла способность дышать. Она всегда знала, что это Кевин, но тут правда стала такой осязаемой… По крайней мере Бенни теперь окончательно убедится.
— В дверях я видела ступни бедной девушки. На ней были кроссовки, и они дергались, дергались! А потом вдруг остановились…
Глаза миссис Браун наполнились слезами, и Мэри пожала ее морщинистую руку.
— Если бы я показала вам портрет того человека с пистолетом, вы смогли бы сказать: он это или не он?
Мэри полезла в сумочку за красной листовкой, однако Бенни остановила ее, положив руку на плечо:
— Не делай этого. Возможно, полицейские будут показывать ей несколько фотографий на выбор. Не стоит портить им работу. Мы получили, что хотели.
Мэри незаметно сунула листовку обратно в сумочку.
— Спасибо вам, миссис Браун, за этот разговор. Вы нам очень, очень помогли! Теперь мы хотим позвонить в полицию. Вы расскажете им то же, что и нам? Они хотят поймать этого человека и посадить его в тюрьму.
— Конечно, расскажу.
Бенни уже открывала мобильник.
— Детектива Раферти, пожалуйста. Это Бенни Росато, — сказала она; ждать пришлось недолго. — Рядом со мной свидетель убийства Энн Мерфи, и она описала Кевина Саторно один в один. Соседка. Сами заедете или нам подвезти? — Бенни помолчала. — Прекрасно. Увидимся через десять минут у дома 2253 по Уолтин-стрит. — Она захлопнула телефон и повернулась к Джуди: — Каррир, почему бы тебе не отвести нашего нового курьера к автомобилю и не составить ей компанию?
— Понятно.
Джуди поблагодарила миссис Браун и собралась уходить. И все-таки что-то удерживало Энн на месте. Что-то не давало ей оставить пожилую женщину в одиночестве, что-то беспокоило. Нечто связанное с дочерью, бросившей собственную мать. Она поняла: а что, если ее собственная мама тоже сидит в душной комнате на третьем этаже и ждет смерти?
— Что случилось, детка? — ласково спросила миссис Браун, разглядывавшая Энн в ее нелепой маскировке: темных очках, бейсболке и губной помаде. Да, Энн всю жизнь что-нибудь скрывала. Вернее, все скрывала.