Навсегда моя
Шрифт:
– Ну так и не понимай, – немного грубо звучит ответ Соболева. Уж как-то так получилось, что они друг друга невзлюбили с первого дня.
– Зачем приходить на вечеринку, если потом отказываться даже потанцевать.
– А ты помнишь, чтобы я активно танцевал? – кошусь на нее взглядом из серии “проваливай уже”, но Нина не понимает.
– В этом твоя проблема, Глеб, – она нагло обвивает меня руками вокруг шеи, и я ловлю аромат ее духов с нотками ванили. – Я же вижу, что ты всех девчонок держишь на расстоянии вытянутой руки. Неужели боишься влюбиться?
– Ну уж в тебя, – влезает
– Не бойся, – не теряется Нина. – Тебе это никогда не светит. Не люблю парней, которые увеличивают свое ЧСВ, опуская девушек.
– Ну так-то ты тоже тут не умом пытаешься влезать в его койку.
– Хватит, – вздыхаю я, надеясь, что словесный поток ругательств на этом закончится. А потом меня будто кто-то бьет с ноги под дых, вышибая воздух из легких.
Дашка…
Стоит рядом с Артемом, а его рука нагло пристроилась у нее на талии. Он что-то шепчет ей на ухо, сверкая довольной улыбкой. Меня передергивает от того, как Нестеров смотрит на нее. С каким желанием и нескрываемой жаждой. В отличие от него, я не могу смотреть так на Дашку. Не могу даже признаться себе, что сгораю сейчас от ревности.
– Эй, – Соболев толкает легонько меня в бок, и тут Даша наконец-то замечает меня. Ее взгляд тут же меняется, он вспыхивает, словно уголек, который оказался среди огня. Такой яркий и притягательный. Он манит меня, как глупого мотылька, не понимающего, что пламя несет смерть.
Артем тянет Дашку к танцующим, и она идет за ним: позволяет ему находится близко, обнять ее… Черт возьми, она даже улыбается ему.
– Гор, – снова напоминает о себе Руслан.
Откидываюсь на лежак, скинув с себя навязчивую Нинку.
– Ты чего? – обиженно шепчет она.
– Проваливай, – рычу, пытаясь не сорваться с места и не устроить драку.
Закрываю глаза, делая несколько глубоких вдохов. И откуда-то вспышками воспоминания врезаются в память, будто осколки стекол, по которым мы вот уже столько лет ходим.
Мою симпатию нельзя назвать любовью с первого взгляда, потому что в нашу первую встречу единственное, о чем я мечтал – навредить Дашке. Сделать ей настолько больно, насколько было больно и мне. Она должна уйти, вот о чем я думал. А потом этот заплаканный вид, ноги в крови и щенячье желание подружиться…
В конце концов, осталась только ненависть к матери и к самому себе.
Женский вопль заставляет меня вернуться в реальность. Открываю глаза и первым делом ищу Дашу среди танцующих. Артем не рядом с ней, он мокрый с головы до ног, орет матом на кого-то… Нет, не на кого-то, а на Руса.
Я подрываюсь с места и приближаюсь ближе, пытаясь понять, что произошло. В бассейне не только Нестеров, там еще эта рыжеволосая девчонка, подруга Дашки.
– Кретин! Ты совсем ополоумел? – кажется, минуту назад вопила она. Выходит Соболев скинул ее тоже? Но зачем… Хотя, какая разница?!
Протягиваю руку Руслану, он хватается и вылезает, затем пытается помочь рыжеволосой.
– Иди к черту! – она отталкивает его, грозно смерив взглядом.
– Да ладно, весело же, – пытается отшучиваться Соболь. Мы переглядываемся, и Рус шепчет:
–
Я благодарно киваю, и ухожу в сторону Дашки, которая в ящике ищет полотенце для подруги. На нее никто не обращение внимание, даже Нестеров. Он уже вылез и стягивает с себя майку, и я уверен, минуты через две начнет быковать на Руслана. Может завязаться драка.
– Ты извращенец, я не пойму? – доносится до меня обрывок разговора.
– С чего бы? Прости, но у тебя совсем не на что смотреть и извращаться, – язвит Соболев рыжеволосой.
Дальше их диалог я не слушаю, нахожу Дашку, и нагло подхватив под локоть, заталкиваю в дом. Она не сразу реагирует, возможно, дело в громкой музыке и атмосфере безудержного веселья. Правда, уже через несколько мгновений Даша вырывается и отталкивает меня.
Мы оба сбивчиво дышим, и в целом напоминаем скорее двух незнакомцев, которые оказались единственными выжившими после кораблекрушения. Сидим спина к спине, не желая признавать суровую реальность, и банально даже познакомиться друг с другом. Это катастрофа. Притом настолько гигантских масштабов, что мне охота напиться или подраться.
– Что ты тут делаешь? – я делаю это первым – разрываю наши игры в гляделки.
– А что? Я не могу здесь находиться? – Дашка поджимает губы, а я вспоминаю, как было до чертиков приятно их целовать. Вкусные, словно земляника, которая тает во рту. Сглатываю и силой заставляю себя отвести взгляд от проклятых девичьих губ.
НАМ. НЕЛЬЗЯ. БЫТЬ ВМЕСТЕ.
Эту фразу я твержу себе на репите, считая, что если ослушаюсь ее – предам важного человека.
– Нет, – строго отвечаю ей. – Нельзя. Я ведь тебе говорил уже…
– Чтобы держалась подальше от тебя и твоего прекрасного мира? – она произносит эту фразу с такой озлобленностью, словно я ее враг.
– Именно, – зачем-то делаю шаг, ощущая, как вены наливаются кипятком. Рядом с этой девушкой мой разум - игрушка, у которой села батарейка. – Ты чужая. Навсегда.
Последнюю реплику я шепчу ей на ухо, борясь с желанием провести языком вдоль линии тонкой шеи, и намотать на кулак ее чертовы волосы.
Руки дрожат от невыносимого желания коснуться ее лица, дотронуться до шелковистой коже щеки, заставляя Дашку закрыть глаза и отдаться мне. Целовать безудержно, до громких стонов и истощения наших тел. Аромат ее парфюма медленно пропитывает ткань моей футболки, проникая в самое сердце, подобно смертельной пуле.
Но вместо того, чтобы поддаться плотскому желанию, я лишь сильнее сжимаю кулаки, заставляя себя не двигаться. Еще один шаг, и все полетит в тартарары.
– Даша! – женский голос, подобно ледяной воде, возвращает рассудок. Я резко отдаляюсь от Дашки и замечаю рыжеволосую девчонку, следом за которой идет Рус.
– Крис, ты как? Я собиралась…
– Я отвратительно! И я больше не готова оставаться здесь, – она оглядывается на Соболева, который в ответ закатывает глаза и делает вид, будто устал от разыгранной комедии.