Навсегда с ним
Шрифт:
А он втайне надеялся на это, строил какие-то планы, рисовал все в своем воображении, пока его не охватывала лихорадка желания.
Селина вздохнула, плечи, закрытые плащом, поднялись и опустились. Она откинула капюшон, повернула голову вправо и прикрыла глаза от налетевшего порыва ветра. Гастон будто увидел, как ее пушистые ресницы коснулись бледно-розовых щек, губы чуть приоткрылись, и в свете последних лучей солнца волосы заиграли, как расплавленное золото. Волшебное видение продолжалось всего секунду, пока она вновь не
Но и этого времени хватило, чтобы его снова стали терзать те же вопросы, которыми он задавался во время бессонных ночей и на которые не было ответа.
Что ей было нужно, когда она нашла его в абрикосовом саду в вечер приезда Туреля? Она проявила мужество, выдавая планы своего хозяина, или в очередной раз обманула его?
Хотела ли она спасти его или заманить в хорошо подстроенную ловушку?
И что означали ее нервные припадки, которые случались с ней тем чаще, чем дальше они удалялись от замка? Болезнь или притворство?
Она так опутала его своими загадками, что он уже не мог понять, где правда, а где выдумка. Еще труднее было разобраться, когда он хочет вывести ее на чистую воду, а когда просто желает ее. В горле у него пересохло. Желание? Страсть? Ежедневно и ежечасно он строил оборонительный вал, чтобы защитить себя от этого чувства, мысленно стараясь не называть ее иначе, как «она» и «супруга». Он убеждал себя, что это обычная женщина, не лучше и не хуже любой из тех, кого он встречал раньше.
Но стоило ему на мгновение увидеть ее, как образы других женщин мгновенно тускнели, превращались в бледные обрывки зазывных улыбок, шелковистой кожи, мимолетных физических наслаждений.
С ней же все было по-другому. Глаза цвета штормового неба. Запах тимьяна, лаванды и роз. Лезущий всюду котенок. Необычного фасона шляпы. Гордо вздернутый подбородок.
Как она таяла от страсти в его объятиях, как смеялась в кухне его замка…
Она так глубоко проникла в его жизнь, что он уже не знал, где начинаются и где кончаются их взаимоотношения.
Он не знал, хочет ли, чтобы их отношения закончились. Ни одна женщина никогда не имела для него такого значения. Больше всего он хотел, чтобы она исчезла из его жизни. И больше всего хотел, чтобы она осталась с ним.
Только ради нее, только потому, что ему было невыносимо видеть, как она страдает от усталости, он решил остановиться в этом замке, который ему не хотелось больше никогда посещать… Как встретит его женщина, которая любит его еще меньше, чем собственная жена, — его невестка? Может и пустить стрелу в горло, если окажется не в духе. Спутанные темно-русые волосы миледи Аврил свободно спускались на плечи, делая ее моложе своих девятнадцати лет. Гастон нашел невестку, как и сказали слуги, в покоях. Она сидела у окна в любимом кресле Жерара.
Не двигаясь, юная вдова смотрела на вышивку, лежащую перед ней на коленях, хотя солнце уже давно село и в комнате было темно. Огонь
По словам домашних, она сегодня не выходила из комнаты, но даже со своего места Гастон видел, что за целый день она не сделала больше нескольких стежков.
— Аврил… — тихо позвал он.
Она не ответила, словно не замечая его появления, и он не нашелся, что еще сказать. Стража и слуги были очень рады его приезду. Хозяйка все еще не могла оправиться после смерти своего мужа, почти ничего не ела, и они беспокоились за ее здоровье.
Тем более что она была беременна.
Гастона новость буквально ошеломила. Но сейчас он ясно видел, что живот невестки под тяжелыми складками платья заметно округлился. Камеристка сказала, что ребенок должен появиться примерно через три месяца.
Ребенок его брата!..
К горлу подкатил комок. Как он тогда думал? Жизнь в окружении смерти?
Входя в комнату, он ждал, что его встретит град упреков, но вид молчаливой, изнуренной женщины подействовал на него куда сильнее. Глядя на нее, он не узнавал в ней ту огненного темперамента девушку, которая привязала к себе брата.
— Аврил, — повторил он, сделав нерешительный шаг вперед, — почему ты?..
— Если ты спросишь, действительно ли это ребенок Жерара, клянусь Богом, я убью тебя.
Она не двинулась, даже не подняла глаз, но он остановился, как будто налетел на стену. Тем не менее ему стало легче. Хотя слова были произнесены еле слышно, но угроза, прозвучавшая в них, сразу напомнила ему прежнюю Аврил.
— Я не спрашиваю об отце ребенка, — успокоил он ее.
— Но ты ведь не будешь отрицать, что в первую очередь подумал именно об этом, мой дорогой деверь? Разве не ты требовал от меня забыть его? Найти другого мужчину?
— Я лишь советовал тебе вновь выйти замуж, — поправил ее Гастон. — Ради твоего же блага. Ты обдумала мое предложение, которое я сделал, когда мы виделись в последний раз?
— Нет. А ты обдумал мое предложение?
— Поскольку стою перед тобой, значит, я не отправился в преисподнюю гореть в вечном пламени.
В первый раз за время разговора она подняла на него глаза, в которых на мгновение сверкнула крошечная зеленая искра.
— Мое предложение остается в силе.
Гастон пытался сохранить спокойствие.
— Аврил, почему?..
— Ты пришел сказать мне, чтобы я убиралась из замка?
Он пошатнулся, как от удара. Неужели она считает его таким жестоким? Разве он может выбросить ее из дома? В ее-то положении?
— Нет, — раздраженно ответил он. — Я просто заехал сюда по дороге в отцовский замок. Это твой дом, и можешь оставаться здесь сколько хочешь. Я тебе уже говорил.
— Извини, милый деверь, за то, что я сомневаюсь. — Ее взгляд затуманился, и она отвела его, вновь уставившись на свою незаконченную работу. — Ведь тебе не впервой нарушать свое слово.