Навсегда твой
Шрифт:
— Не так быстро, Мисс, — проговорила та. — Очень хорошо, что Вы мне попались, я как раз хотела с Вами поговорить.
Эни увернулась и собралась продолжить свой путь, но МакГонагалл схватила её за предплечье и жёстко сказала.
— Следуйте в мой кабинет, мисс Блэкстоун!
Профессор пошла вперёд. Обречённо опустив голову, Эни последовала за ней.
Мне пришлось прервать своё занятие, поскольку я услышал глухой стук в стекло. Вернулась Хоуп — наша сова. Эни сама выбирала её, была очень к ней привязана и даже иногда беседовала с ней. В этом доме вообще всё связано с Эни, каждый дюйм пропитан её нежностью и заботой. Мне показалось,
Глава 17
Собраться и обдумать, как и что говорить профессору МакГонагалл, чтобы наш разговор продолжался дольше двух минут, а главное, чтобы она открыла мне, где искать Эни — вот что было сейчас самым важным. Я сидел за кухонным столом и записывал приходящие мысли в блокнот, переставляя их в различном порядке. Хоуп была рядом и следила за мной похожими на кофейные блюдца глазами. Маленькая птица с торчащими во все стороны перьями и воробьиным окрасом не вызывала у меня приятного эстетического чувства, но я не стал её прогонять — она принесла хорошую весть и, к тому же, была чем-то живым в умирающем доме. Сова тихо ухнула.
— Не сейчас, бери сама всё, что хочешь, — я подвинул к ней плошку с печеньем и вернулся к записям.
Птица потёрлась о мою руку, взяла со стола записку Минервы и бросила на раскрытый блокнот.
— Да, Хоуп, спасибо, — я убрал записку. — Выбери, что хочешь.
Сова снова проделала то же самое.
— Хоуп, ты рехнулась? — я начал раздражаться и отбросил записку подальше, отпихнув в сторону птицу.
Сова взглянула на меня, ещё раз ухнула, прошлась по столу, подняла записку и опять опустила передо мной. Это заставило задуматься. Эни говорила, что Хоуп очень умная птица и никогда ничего не делает просто так, что с лихвой компенсирует её невзрачный вид.
«Чем Мерлин не шутит», — подумал я, направил палочку на кусочек пергамента и произнёс заклинание, проявляющее сознательно скрытые записи.
К моему крайнему удивлению это сработало и под ровными красивыми буквами проявились другие, написанные неуверенным шатким почерком.
«Папа, в восемь тридцать у Гремучей Ивы».
Я посмотрел на сову, та довольно прикрыла глаза.
— Теперь можешь забирать вообще всё, ты молодец, — сказал я и почесал её загривок.
Сова издала пару клекочущих звуков, и, так ничего и не взяв, вылетела в окно. Я задумался. Что же я скажу дочери? Ещё неделю назад мы были у неё вместе с Эни, и вот теперь… Меньше всего хотелось лгать Лили, но и правда была не лучше. Когда моя дочь хмурится, делает безразличное лицо или смотрит мимо меня, если ей неприятен разговор, я теряюсь. У меня не получается как следует отругать или наказать её, когда она действительно виновата, ну а о том, чтобы сделать ей больно, поведав, что её мама ушла от меня, вообще не было и речи.
Планируемый перед сложным разговором с Минервой отдых, откладывался как минимум до следующей ночи. Тревога и тоска усилились, а сон, не смея мешать этим грозным дамам, бесследно улетучился. Я погладил обложку дневника. Провести ночь, переживая за девочку Эни гораздо лучшая перспектива, нежели считать минуты, мысленно доканывая себя. Я вернулся к картинке, за которой следил, когда меня прервала Хоуп.
Эни уже в
— Как это понимать, Эни? — гневно сказала МакГонагалл. — Профессор Слизнорт жаловался, что ты совершенно забросила его предмет. Я нигде не нахожу тебя, и даже Лили не может мне внятно объяснить, куда ты подевалась, а ты в это время носишься по школе, словно какой-нибудь шкодливый мальчишка. Что с тобой происходит?
Минерва остановилась напротив Эни и сложила руки на груди, дожидаясь ответа. Эни продолжая проявлять живой интерес к стенам, твёрдо сказала,
— Мне не нравиться зельеделие, я же не могу себя заставить.
Профессор наклонилась.
— Эни, посмотри на меня.
Девочка нехотя перевела взгляд на учителя. Платок в её пальцах уже стал похож на ком, состоящий из одних только складок.
— Профессор Слизнорт говорит, что ты была его лучшей ученицей, и тебе нравился предмет.
— Теперь нет, — скулы Эни нервно задвигались под кожей.
МакГонагалл переместилась за свой стол, внимательно посмотрела на Эни и, понизив голос, спросила,
— Ведь этому есть объяснение, не так ли?
Эни запихнула платок в карман мантии, выпрямилась в кресле и сжала его подлокотники.
— Иногда пристрастия меняются, профессор, а всего знать невозможно, поэтому следует от чего-то отказаться.
Мне казалось, что я могу читать мысли профессора МакГонагалл, они все отражались на её лице. Кроме того, я хорошо вспомнил, какой была Эни Блэкстоун в школе.
Профессор постучала ногтем по столу. Она была уверенна, что у этой девочки определённо что-то случилось, но та упорно не хочет рассказывать. Минерва решила, во что бы то ни стало добиться ответа. Дети порой из-за самых незначительных поступков и обид, могут наделать больших глупостей.
— И к чему же теперь у тебя лежит душа, Эни?
Эни встала и подошла ближе к столу Минервы.
— Профессор, научите меня трансформации.
Минерва была озадачена.
— Я и так всё время учу тебя этому.
— Нет, — Эни резко мотнула головой, коса расплелась и волосы рассыпались по плечам непослушными прядями. — Я видела, что Вы можете обращаться в кошку, я тоже хочу как Вы.
Минерва подпёрла рукой щёку и стала пристально изучать лицо девочки. Эни удивляла всё больше. С самого её появления здесь, Минерве не удавалось просчитать, что она выкинет в следующий момент. С одной стороны, она чтила школьные правила и не была замечена ни в каких шалостях или неблаговидных поступках, но с другой — если уж что-то она вбивала себе в голову, то добивалась этого любыми путями. То, что она просила сейчас пугало не столько сутью желания, сколько решительностью, с которой Эни это произнесла, но нужно было попытаться её отговорить.
— Анимагия — весьма сложная наука, — осторожно начала профессор. — Мы даже предположить не можем, какую форму нам подарит это знание. Больше того — это занятие не для детей. Для начала тебе придётся окончить школу, так что подбери пока для себя иное увлечение.
— Спасибо, профессор, — взгляд Эни подёрнулся инеем. — Но у меня нет столько времени. Вы позволите мне идти? Мне нужно готовить задания на завтра.
— Нет, — профессор снова повысила голос. — Мы не договорили. Сядь.