Навсегда в твоем сердце
Шрифт:
Она заглянула в глаза маркиза.
— Я обещала доставить тебе удовольствие так же, как ты доставил мне. И я намерена выполнить это обещание.
— Нет, Айви, я не хочу, чтобы ты считала себя обязанной…
— А я и не считаю. Неужели не понятно? Я так хочу. Мы наткнулись на идеальное решение. У нас обоих есть причины оставаться свободными. Я уважаю твои причины, какими бы они ни были, и надеюсь, что ты будешь уважать мои. Но, как ты проницательно заметил, наши тела отказываются подчиняться голосу рассудка. Иными
Маркиз чмокнул ее в макушку.
— Я не думаю…
— Тогда есть способ удовлетворить себя, не связываясь навсегда.
— Ты действительно считаешь, что все так просто? — Маркиз был искренне удивлен.
— Не вижу никаких сложностей. Не понимаю, почему мы не должны жить, как нам удобно, если мы никому не вредим и ни у кого из нас нет повода жалеть о своих действиях.
Его пальцы, поглаживающие ее шею, замерли.
— Ты говоришь о ребенке? — тихо спросил он.
— Да, — тоже негромко ответила она, — но никакого ребенка не будет, если мы останемся тверды в своих намерениях и будем доставлять друг другу удовольствие теми самыми другими способами, которые ты мне показал.
Лицо маркиза стало суровым.
— Ты не забыла, что мы уже соединяли наши тела?
— Нет, но это было всего один раз. Наверняка…
Когда Саймон упоминал об этом раньше, Айви отказалась и думать о такой возможности. Тогда она была сбита с толку его предложением, чувствовала себя разочарованной, расстроенной и злой. Но сейчас мысль о возможной беременности заставила ее похолодеть. Высвободившись, она села прямо и неосознанно положила руку на живот.
Неужели у нее внутри два отдельных элемента соединились в один и теперь зарождается новая жизнь?
Иногда молодая пара целый год, а то и больше не может зачать ребенка. В Торн-Гроув была горничная, которая вышла замуж за главного конюха и забеременела только через два года. А жена священника родила только после пятилетнего замужества, когда они уже и надеяться перестали.
Нет, шансы ничтожно малы. Она может не беспокоиться на этот счет.
— Я надеюсь, все будет в порядке, — заявила она с уверенностью, лишь слегка притворной.
— Возможно. Но меня беспокоят не последствия наших занятий любовью, а то, что мы вообще ею занялись. Не сумели устоять перед влечением. Что заставляет тебя думать, что мы устоим в дальнейшем?
Не зная, что ответить, Айви застегнула воротник и завязала галстук. Ее идеи о возможностях и достойных, хотя и несколько других, ценностях, казались вполне здравыми, но теперь они расплывались, как мозаика осеннего пейзажа за окнами экипажа.
Они въехали в деревню, где маленькие побеленные домики сгрудились вокруг симпатичной каменной церкви.
— Это деревня Мэдингли, — сказал Саймон, посмотрел в окно и указал чуть в сторону: — А там Уиндгейт-Прайори.
За
— Как красиво. Он очень старый?
— Да. Но только снаружи. Раньше это был один из укрепленных цистерианских монастырей, находившихся под защитой графов Харроу. Но внутри дом полностью современный.
Когда карета выехала на подъездную аллею, Айви заметила, что у ворот вместо укреплений растут подстриженные кусты, а рядом — клумбы. В чистой воде рва, который раньше, должно быть, использовался как канализационный коллектор, теперь отражалось голубое небо и плывущие по нему хлопково-белые облака.
Карета прокатилась по мосту, сделанному по образу и подобию подъемного. Айви рассмеялась:
— Как здорово! Никогда не видела ничего подобного!
— Я тебя отлично понимаю, — усмехнулся Саймон. — Но все же постарайся либо сдержать свой энтузиазм, либо выражай его на октаву или две ниже.
— Ой! — Она прижала пальцы к губам.
Саймон потянулся к ней и поправил галстук.
— Не понимаю, как тебе удавалось так долго водить за нос всех окружающих.
— Вероятно, они не такие проницательные, как ты.
Карета остановилась, и лакей в коричневой с золотом ливрее открыл дверцы.
— Не беспокойся, — шепнула Айви, — я не стану опираться о его руку, выходя.
Ожидая, пока дворецкий сообщит хозяину об их приезде, Айви глазела по сторонам. Роскошная мебель, обитые шелком стены, мрамор и позолота — все это, безусловно, было очень дорогим и красивым, но для Айви утратило большую часть своего очарования, поскольку она уже знала, что старинных вещей здесь нет.
— Саймон! Какой приятный сюрприз! Как мило с твоей стороны нанести мне визит!
На покрытой ковром лестнице стоял хозяин дома.
Это был красивый мужчина с оливковой кожей, одетый в утренний парчовый сюртук и плотно облегающие панталоны. Его шелковый галстук был завязан искусным узлом, Когда он пошел вниз, в его темной шевелюре заблестели седые нити, и Айви поняла, что он старше Саймона лет на десять, если не больше. Мужчина был небольшого роста, удивительно пропорционально сложен и двигался с небрежной элегантностью танцора.
— Консорциум будет только через две недели, и я не ожидал никого из вас так скоро.
Алистэр Гранвилл протянул Саймону руку, но не ограничился крепким рукопожатием, а заключил его в дружеские объятия.
Хозяин дома буквально лучился дружелюбием, и Айви почувствовала, что здесь они не найдут новых подсказок, которые могли бы облегчить нахождение леди Гвендолин. Если бы у него была какая-нибудь информация о ней, он не был бы так явно удивлен, увидев Саймона.
Короче говоря, поездка в Уиндгейт-Прайори оказалась потерей времени.