Навсегда в твоем сердце

Чейз Эллисон

Они провели этот день и следующий, путешествуя по округе. В северном направлении они добрались до Сент-Ивза, а в южном — до Саффрон-Уолдена. Они заехали ко всем подругам Гвендолин и во все придорожные гостиницы, но никто не мог припомнить, чтобы видел женщину, похожую на Гвендолин. Каждый вечер, вернувшись домой после бесплодных поисков, усталый и встревоженный Саймон бросался к подносу, на который дворецкий всегда складывал почту, в надежде обнаружить весточку от нее. И все больше укреплялся в мысли, что,

каковы бы ни были планы Гвен, все станет ясно на консорциуме, и у него нет другого выхода, кроме как сидеть и ждать.

— Я была так уверена, что мы найдем хоть какие-нибудь следы, — вздохнула Айви, опускаясь на стул в гостиной в четверг вечером.

От усталости под ее глазами виднелись темные круги, развязывающие галстук пальцы слегка дрожали.

— А я был уверен в обратном и оказался прав, — вздохнул Саймон.

Он налил в два бокала бренди, передал один Айви и сел на стул, стоявший на безопасном расстоянии от дивана. Верный своему слову, он тщательно соблюдал дистанцию между ними. Они нигде не оставались наедине, обедали только в общих залах гостиниц, на виду у всех.

— Если моя изобретательная сестра не желает быть обнаруженной, ее можно не искать.

Айви глотнула бренди и поморщилась — огненная жидкость обожгла горло.

— Ты не слишком высокого мнения о своей сестре, не так ли?

— Наоборот. Я о ней такого высокого мнения, что не хочу ее недооценивать. — Усевшись поудобнее, он вытянул вперед ноги. — Ах, если бы только мир был другим. Гвен могла бы заняться по-настоящему важными проблемами, достойными ее интеллекта, и не попала бы в беду.

— Как я в течение двух последних недель?

— Ну… да, — кивнул маркиз.

В пятницу они приступили к важнейшей работе — демонтажу и упаковке генератора для перевозки его в Уиндгейт-Прайори. Каждый компонент вносился в каталог, каждый ящик снабжался отчетливой маркировкой, после чего ящики складировались в строго определенном порядке сначала в лаборатории, а потом в двух экипажах, ожидавших на подъездной аллее.

Основную физическую работу по демонтажу выполнял Саймон. Он называл каждый снимаемый блок, а Айви вела записи, поправляя маркиза, если он оговаривался, что бывало отнюдь не редко и блок мог быть назван неправильно.

Он не стал говорить о том, что его рассеянность вызвана только ее присутствием. Айви дурманила его, пьянила без вина, и хотя они пришли к молчаливому соглашению о том, что не станут повторять любовные игры, маркиз больше ни о чем не мог думать. И хотя он честно старался сосредоточиться на катушках, рычагах и шестеренках, получалось плохо. Перед его мысленным взором мелькали картины одна соблазнительнее другой — ноги Айви обхватывают его бедра, рот послушно открывается, впуская его язык, соски твердеют под его прикосновениями…

— Лорд Харроу!

Осознав, что Айви

не первый раз окликает его по имени, он оторвался от паутины проводов — и когда же он успел их так запутать? — и сказал:

— Я слушаю тебя, Нед.

Айви указала на массивную фигуру лакея, возвышающуюся за ней.

— Дэниел хочет знать, нужны ли нам еще ящики, и если да, то каких размеров.

Саймон осмотрел наполовину разобранный генератор, потом покосился на штабель ящиков. Он уже совсем было собрался ответить отрицательно, когда его взгляд зацепился за шкаф. Поразмыслив, он покосился на Айви и опять уставился на шкаф.

Он понимал, что его ответа ждет именно Айви, а не Нед. Она тоже искоса посматривала на шкаф. Маркиз обещал ей не повторять процесс электропортации, отказаться от этих опытов и продемонстрировать в Уиндгейт-Прайори только генератор, но…

Он просто не знал, сможет ли это сделать. Хотя, если он действительно откажется от дальнейших опытов и умолчит о своем открытии, не будет ли это предательством? Ведь и Галилей в свое время мог согласиться с тем, что Земля плоская, а Солнце вращается вокруг нее. По лицу Айви он понял, что она уже знает ответ.

Лакею она сказала:

— Нам потребуется еще как минимум два, возможно, три больших ящика, шириной не меньше пяти футов и такой же высотой.

Потом она вернулась к своим записям и не отрывалась от них, пока Саймон не тронул ее за локоть.

— Я пока точно не знаю, что буду делать на консорциуме, но считаю разумным доставить туда электромагниты.

— Конечно, мы их доставим. Я в этом и не сомневалась.

— Извини. Знаю, что обещал…

В ее темных глазах вспыхнул гнев. Положив перо, она с вызовом заявила:

— Я никогда не просила тебя давать такое обещание и не рассчитывала на его исполнение. Сделать это — значит отказаться от твоей величайшей страсти, а мы оба знаем, что ты на это не способен.

Айви отошла, чтобы продолжить внесение в каталог мелких деталей, разложенных на столе. Проводив ее взглядом, Саймон еле слышно пробормотал:

— Не это моя величайшая страсть, любимая. Совсем не это.

Айви и Саймон так заработались, что пропустили ужин, и очнулись, только услышав резкий голос миссис Уолш, донесшийся из переговорной трубы:

— Лорд Харроу, как вы надеетесь поддержать свои силы, если не будете есть вовремя?

— Спускайся вниз, — сказал маркиз Айви. Эхо пронзительного голоса экономки все еще звучало в почти пустой лаборатории. — Поешь и принеси мне что-нибудь сюда.

Спускаясь по главной лестнице, Айви с удивлением заметила, что по холлу мечется взад-вперед широкоплечий светловолосый гигант. Очевидно, он что-то требовал от миссис Уолш, но экономка стояла насмерть. Заметив Айви, Колин Эшуорт бросился к ней.