Навстречу судьбе
Шрифт:
Кен потушил окурок и наклонился к ней:
— Перестань, Линн, мне кажется, все не так плохо. Давай забудем о работе и всяких там инспекторах и подумаем о нас. — Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Его губы нежно скользнули по ее рту. — Линн, я люблю тебя. Будь моей женой, Линн, брось эту работу и пошли к черту всех этих старых зануд. — Он притянул ее к себе. — Линн... — На сей раз его губы были настойчиво требовательны.
Сначала она хотела его поцелуя, но в памяти вдруг всплыло красивое высокомерное лицо с четко очерченным ртом и серо-стальными глазами. Образ ужаснул
— Что-то не так? — обиженно спросил Кен.
— Мне... Прости меня, Кен. Кажется, я просто не в настроении... — Она тяжело вздохнула. — Я пока не могу дать ответ, Кен. Пожалуйста, потерпи немного, хорошо?
— Потерпеть? Я не святой, Линн, я обычный мужчина с обычными человеческими чувствами и потребностями. Когда я рядом с тобой, как сейчас, я не могу терпеть. Разве ты не понимаешь, что я имею в виду?
Линн встала, поправляя волосы. Страх, вызванный недавним видением, еще не прошел.
— Пойдем к лодке, Кен.
Пока они скользили по воде к пристани, Кен был угрюм и молчалив, но, когда они вернули лодку и, взявшись за руки, поднялись по тропинке, к нему вернулось хорошее настроение, редко покидавшее его надолго. Остановившись у киоска с мороженым, они болтали и смеялись, словно между ними ничего не произошло. Но как ни старалась Линн, она не могла выбросить из памяти то лицо.
Во вторник утром учительская гудела как улей.
— А вот и она, — сказал Билл Уомер, один из преподавателей английского языка, когда Линн вошла и направилась к своему столу. — Взгляни-ка, Линн, твой любимый инспектор попал на страницы газет. Покажите ей, Мэри.
Линн посмотрела на фотографию: Крис шагал по тротуару знаменитой улицы в лондонском Вест-Энде под руку с красивой женщиной.
Мэри вслух прочитала комментарий:
— «Мисс Ангел Кастелла, известная певица, сфотографирована в Лондоне с другом, мистером Кристофером Йорком. На вопрос, правда ли, что они собираются пожениться, мисс Кастелла рассмеялась и сказала: «Мы просто старые добрые друзья».
Язвительный голос пропел из другого конца учительской:
— «Расскажите мне старую, старую сказку...»
Все рассмеялись, а Мэри аккуратно свернула газету и положила в ящик своего стола. Линн тоже выдавила жалкую улыбку и поспешно отвернулась, пытаясь справиться с охватившей ее бурей эмоций. Она ведь знала, что Крис Йорк едет в Лондон на свидание с красивой женщиной, так почему же эта фотография так ее потрясла? Линн с горечью подумала, что теперь она просто обязана забыть суровое мужественное лицо, серо-стальные глаза, белозубую ироничную улыбку и навсегда вычеркнуть этого человека из своей жизни.
Прошла неделя, а Линн по-прежнему пребывала в унынии. Мэри же, напротив, с каждым днем становилась все жизнерадостнее и безмятежнее. Линн радовали изменения, происходившие с подругой, — после всех испытаний, выпавших на ее долю, Мэри заслужила немного счастья. Однажды она рассказала Линн печальную истерию своего брака. Ей было семнадцать, когда она вышла за мужчину на много лет старше ее.
Линн втайне надеялась, что однажды муж Мэри вернется, и теперь, глядя на сияющее лицо подруги, гадала, не оправдались ли ее надежды. Но ей неудобно было расспрашивать Мэри о личной жизни — лучше уж подождать, пока та сама не захочет все рассказать.
Линн и без того хватало забот. Она с огромным трудом вводила свои уроки в старомодное академическое русло, чувствуя себя загнанной в угол, откуда не было выхода. Она глубоко страдала от того, что ей приходится отказываться от прогрессивных методик, в которые она верила всей душой. Ненависть к тому, кого она считала причиной всех своих бед, начала закипать в ней с новой силой. Она испытывала непреодолимое желание уязвить его, отомстить, заставить почувствовать то же, что чувствовала она, но понимала, что все-таки нужно держать свои эмоции под контролем.
Когда наступил день собрания музыкального общества, нервы Линн звенели от напряжения. Она решила надеть новое платье из легкого джерси. Ярко-розовое, облегающее, строгого покроя с рукавами три четверти, оно выгодно подчеркивало ее фигуру.
— Этот цвет чудесно контрастирует с твоими черными волосами, — отметила Мэри, стоя в прихожей, пока Линн искала свои перчатки. — Тебе надо почаще носить розовый.
Им пора уже было отправляться, и Линн начала беспокоиться, не забыл ли Крис Йорк об их договоренности. Но он все же появился — в тот момент, когда подруги выходили из подъезда. Инспектор бодро поднимался по ступенькам навстречу девушкам и поприветствовал их широкой улыбкой.
— Извините, я опоздал. Задержался на работе, а потом заскочил в кафе перекусить.
Шагая рядом с ним к автомобилю, Линн чувствовала, как бешено колотится ее сердце.
— Как поживаете, Линн? Рад видеть вас снова. — Он вгляделся в ее лицо и слегка нахмурился. — Слишком много работаете, да?
Прежде чем Линн успела ответить, Мэри рассказала ему о фотографии в газете и комментарии журналиста.
— Не всему, что пишут в газетах, можно верить, — усмехнулся Йорк. — Впрочем, я действительно неплохо провел уик-энд. — На этом он счел тему разговора исчерпанной, и всю дорогу они ехали молча.
Наконец они остановились перед роскошной виллой современной постройки — она стояла вдалеке от других домов, в окружении деревьев. Крис одобрительно покивал.
— И чем же владелец этого великолепия зарабатывает себе на жизнь? Финансовых затруднений у него явно не наблюдается.
— Он управляет очень доходным магазином первоклассной аудиоаппаратуры, — сообщила ему Линн. — Его зовут Майкл, Майкл Уиллис.
В дверях их встретила жена Майкла и провела в просторную светлую комнату. Пол от стены до стены устилал ковер с пушистым ворсом, дорогая мебель была подобрана со вкусом, а великолепный кирпичный камин поражал своими размерами. На широкой каминной полке стоял гипсовый бюст Бетховена. Застекленные двери выходили на аллею цветущего сада.