Найденный мир
Шрифт:
Никольский молча поднял брови.
– Охотничью, – пояснил Обручев. – Павла Евграфовича придется оставить в лагере… хотя бы ради того, чтобы господин Злобин не вставал.
Зоолог поморщился. Вверенный его попечению пациент оказался несговорчив: порывался, наплевав на рекомендации врача-дилетанта, встать и мужественно исполнять служебные обязанности. Приходилось его укладывать силой – к счастью, от ран моряк сильно ослабел, и в попытках вылечить его не приходилось калечить.
– Кроме того, с немецким у него скверно, – дипломатично добавил геолог. – Из моряков я собираюсь взять с собой комендора
– Уже не первый день собираюсь выбраться из лагеря, – отозвался Никольский, жадно вглядываясь в горизонт. – Стыдно будет сказать: я вскрывал динозавров двух разновидностей и не видел живого ни одного из них. Когда выходим? Мне надо собрать сумку…
– А вот когда наши гости выгрузятся. – Обручев махнул рукой в сторону немецкой шлюпки.
– А они тут при чем? – изумился зоолог.
Геолог подозрительно покосился на него. Ему не верилось, чтобы человек достаточно умный, чтобы стать профессором зоологии, мог сохранить подобную аполитичную наивность.
– Не хочу оставлять их без присмотра, – пояснил он. – Мы должны поддерживать иллюзию, будто берег сей принадлежит нам давно, прочно и правомочно. В частности – иллюзию, будто мы гораздо подробнее знакомы с местностью, чем на самом деле. Не уверен, что могу это кому-то поручить. Поэтому – Черников и Скрипко, которые не говорят по-немецки. И мы с вами. И, Александр Михайлович, если я начну говорить что-то, на ваш взгляд, несообразное… не удивляйтесь и подыгрывайте.
Двумя днями раньше
Случайно или нарочно было выбрано место для инструктажа десантной партии – Нергер знать не мог, но подозревал, что без умысла не обошлось. Очень уж отчетливо был слышен в капитанской каюте голос майора.
– …от прочих африканских зверей, на которых мне доводилось охотиться, крокодил отличался невероятной живучестью. Только попавшая в мозг пуля способна уложить его на месте. Попадание в любую другую точку приводит к тому, что животное скрывается в воде или, – говоривший сделал паузу, – бросается на охотника. Поэтому…
Нергер захлопнул иллюминатор и обернулся:
– А вы что скажете, Отто?
– Про крокодилов?
– Нет, конечно же. Про высадку.
Лейтенант цур зее ответил не сразу.
– Я не могу отрицать ее необходимость, – неохотно признался он. – Конечно же, любые сведения о происходящем на суше будут чрезвычайно ценны… и необходимы для подготовки следующих экспедиций. Однако меня в первую очередь волнуют проблемы «Ильтиса», господин капитан, а с этой точки зрения я не могу приветствовать идею отправить несколько десятков матросов на… столь рискованное предприятие.
Первоначально он хотел сказать «в пасть адским тварям», подумал Нергер, и это было бы весьма точное определение. На чудовищных обитателей здешних вод они уже нагляделись вдосталь, опыт же единственной стычки с обитателями суши свидетельствовал не в пользу людей. Из четверых матросов лишь один успел выстрелить, а затем… всякий раз при этом воспоминании у капитана появлялся горький привкус во рту. Неведомый хищник поработал не хуже снаряда, в считаные секунды разорвав четырех человек буквально в клочья. Зрелище, жуткое даже для привычных ко многому военных моряков.
– Откровенно
– У вас не нашлось достаточно веских возражений?
– Скорее на сей раз я считаю это неизбежным злом, – отозвался Нергер. – Поскольку мы все равно зашли в эту бухту за пресной водой. И потом, нам действительно не помешает пополнить запасы продовольствия.
– Ну, по этому поводу наш друг Пауль полон оптимизма, – заметил первый офицер. – Как и приват-доцент Беренс. Если его теория о связи этого мира с… прошлым верна, то по здешним равнинам должны бродить настоящие мясные горы.
– Паулю не терпится пополнить коллекцию охотничьих трофеев, – раздраженно буркнул капитан. – А мысль о том, что и сам он может стать очередным трофеем здешних чудовищ, его посещает явно реже, чем следовало бы. И поэтому рядом с ним должен находиться кто-то, способный… – при этих словах Нергер покосился на иллюминатор, – вовремя придержать нашего любителя африканских охот. Вот только…
– Если позволите, господин капитан, – лейтенант встал, – я бы хотел принять личное участие в этой экспедиции. Как вы сами только что сказали, господина майора, возможно, потребуется… сдерживать, а я все-таки после вас старший по званию офицер на этом корабле.
– Именно, – кивнул Нергер. – И заменить вас куда сложнее, чем кочегара.
– Значит, – спокойно произнес лейтенант цур зее, – я приложу максимум усилий, чтобы меня не потребовалось заменять.
– Вас подождать? – спросил Обручев, останавливаясь за огромной риолитовой глыбой, разделявшей надвое мелкий Жарковский ручей.
Немецкий лейтенант его заботу не оценил.
– Будьте так любезны, герр Обрушефф, – процедил он сквозь зубы.
Справедливости ради лейтенанту приходилось легко: на его долю досталась всего лишь коробка с патронами. Тяжело приходилось его подчиненным, вынужденным тащить на себе пулемет. Про себя геолог решил, что настроение лейтенанта значительно бы улучшилось, если бы тот мог прихватить с собой еще одного матроса и взвалить патроны на него, но как раз Обручев, поддержанный Горшениным, настоял, чтобы русских в маленькой экспедиции-экскурсии было больше, чем немцев. Выходило: четверо своих и трое гостей. Правда, зачем нужен пулемет, ученый так и не понял. Лейтенант, озлобившись, скупо отвечал, что «у него приказ». Возможно, рассуждал про себя геолог, немцы уже сталкивались при высадках с местной фауной… но тогда должны были понимать, что стимфалиду остановить пулеметом трудно. Разве что заранее ее приметив на открытой местности. И то – попробуй попади в нее!
До места, где не так давно разыгралась трагедия, оставалось недалеко. Впереди уже виднелась осыпь, которую с таким трудом преодолевали гигантские ящеры, прежде чем стать добычей стаи стимфалид. В стороне оставались валуны, за которыми тогда прятались охотники, вскоре превратившиеся в дичь. Геолог ощутил некоторое смятение. До сих пор отряд двигался по местности, хорошо ему знакомой и потому, вопреки доводам рассудка, воспринимавшейся как безопасная. Но за осыпью… там водились драконы. Самые настоящие. Ученый покосился на взмокших немецких матросов. Возможно, идея прихватить пулемет была не такой уж глупой…