Найдёныш (1-5 книги)
Шрифт:
Полковник посмотрел на побледневшего Неда, слега скривился и, побарабанив пальцами по крышке стола, сказал:
– Давай-ка мы сейчас начнем допрос по всем правилам. Лейтенант, ведите протокол. Все запишем, чтобы потом не было иносказаний. Обвинение в похищении, изнасиловании – это слишком серьезно, чтобы так просто оставить дело без внимания. Если наш сержант виноват, господин бургомистр, он понесет ответственность согласно законам королевства. Если его оговорили – понесет наказание тот, кто опорочил его честь.
– А как мы узнаем, что он говорит правду?
– А кто мешает нам проверить его слова? – пожал плечами
Глава семнадцатая
Вереница из трех повозок торжественно катилась по улице, распугивая грохотом окованных железом колес случайных прохожих, не успевших спрятаться от полуденного солнца под крышей каменных домов. Впереди ехали Нед и двое стражников Безопасности во главе с довольно-таки сердитым майором Сертом, в голове которого проносились мысли о том, как бы хорошо было выпороть этого демонова сержанта, а еще лучше – повесить гада, заставившего его в такую жару тащиться неизвестно куда, неизвестно зачем! Вот не терпелось негодяю засунуть свой демонов отросток не в обычную, положенную солдату шлюху, а в дочь именитого гражданина города! Да ко всему прочему гражданина, женатого на бабе вредной и имеющей высокопоставленные связи в столице!
Нед отключил мысленное восприятие – слушать эти злобные мысли было довольно тяжко. Тем более что мечты майора покарать нечестивца могли скоро и сбыться.
Ненадолго Нед задумался: а что, если его и правда приговорят к наказанию или даже к смерти? Будет ли он покорно ждать, когда это произойдет? И решил – нет. Больше никто и никогда не будет над ним измываться. Хватит. Досыта наелся такого «удовольствия».
На второй повозке ехали бургомистр и родители Санды. Они были молчаливы и мрачны, как на похоронах. После того как Нед рассказал им правду, мать Санды долго кричала, сообщив, что Нед мерзкий негодяй, враль и подлец и что их благовоспитанная дочь не могла так поступить. И что они разоблачат его ложь, когда поедут к нему в дом, где подонок удерживает несчастную девочку.
Полковник, обрадованный тем, что может спихнуть с себя разбирательство по этому вопросу, тут же уцепился за ее слова, и через двадцать минут вся толпа уже мчалась по улицам города.
На третьей повозке ехали стражники из городской службы порядка, на вид унылые типы с острыми, все подмечающими глазами.
Поездка к дому Задары на повозках не заняла много времени. Пятнадцать минут – и они у дома. Их как будто ожидали – калитка распахнулась, и в ней показалась Задара, грозно поглядывающая на подъехавших с высоты своего небольшого роста так, что казалось – она подросла не менее чем на четыре пяди.
– Это что за процессия?! – спросила она грозно звонким металлическим командным голосом. – Потрудитесь объяснить, что вам нужно у моего дома!
– Вот! Она скрывает преступления своего постояльца! – немедленно завопила мать Санды, бросившись к калитке и попытавшись плечом отодвинуть старушку, вставшую, как железный столб, на ее пути.
– Назад! Это частное жилище! И пока я вас сама не пущу, вы не имеете права войти! Я буду защищаться! Асана!
Задара отступила в сторону, и ее место заняла темнокожая женщина, возвышающаяся, как башня, над головой своей хозяйки. В руках у нее был здоровенный
А еще – из-за плеча чернокожей стенобитной машины выглядывала худая жилистая женщина лет пятидесяти, держащая в руках заряженный армейский арбалет. Она зло щурилась поверх арбалетного ложа, и стальной болт был направлен в грудь побледневшему майору Серту.
В руках Задары откуда-то появился небольшой кинжал, и то, как она его держала, указывало на умение хозяйки управляться с острым клинком. Все-таки быть замужем за отчаянным воякой и хоть немного не научиться боевым искусствам – это исключено.
Последовали томительные секунды тишины, прерываемые лишь хриплым дыханием сторон, затем Нед, криво усмехнувшись, откашлялся и сказал:
– Тетушка Задара, это я.
– Ты? А я тебя и не заметила! – безмятежно сказала женщина, хитро блестя глазами старой лисы. – А чего тут эти люди делают? Ты их пригласил? Я-то было подумала – нападение на мой дом.
– С чего ты подумала, старая дура? – зло крикнул один из городских стражников и тут же зажал нос, из которого брызнули струйки крови. Задара без замаха ловко врезала ему в физиономию левой рукой, сжав пальцы в кулачок, оказавшийся поистине стальным.
– Я, может, и старая, но не дура! – холодно сказала она. – А на ваше поведение я подам жалобу бургомистру!
– Тут я… – скучно сказал бургомистр, выступая вперед. – Простите, госпожа Задара, этого идиота. Произошло недоразумение.
– И вы тут, господин бургомистр?! – с выражением безмерного удивления спросила женщина. – А что вообще-то происходит? Почему эта группа людей пытается ворваться в мой дом, а бургомистр не только не пресекает это деяние, но и находится в составе преступников?!
– У нас есть сведения, что в вашем доме находится похищенная дочь этих вот господ, – бургомистр показал на пару, отошедшую на всякий случай в сторону и с опаской поглядывающую на топор в руках чернокожей воительницы. – Скажите, это правда, что на территории вашего поместья находится некая Санда, которую этот вот молодой человек похитил и удерживает в неволе?
– Санда есть. Но никто никого не похищал. Со вчерашнего дня эта приятная молодая особа, невеста молодого человека, моего постояльца, живет в его доме, занимается его хозяйством, а утром подала заявку в храм Селеры на совершение брачного ритуала. Ритуал назначен на послезавтра, если молодой человек согласится на брак. А насколько я понимаю – он согласится. Правда, Нед?
– Правда, – слегка уныло сказал Нед и легонько вздохнул: – Чистая правда.
– Так в чем тогда дело, господа? Вы слышали, что он сказал? – снова недоуменно спросила Задара. – Или вы все-таки настаиваете на том, чтобы ворваться в мой дом?
– Слышали мы! – воинственно заявила мать Санды. – Только все это ложь и чепуха! Пока я не услышу, что скажет по этому поводу моя дочь, я вам не поверю! Все вы тут преступники и лжецы! Разбойники!
– Что-о?! Как ты смеешь говорить мне такие слова?! – Задара вышла из калитки, демонстративно поигрывая кинжалом, и женщина завизжала, прячась за спину мужа: