Найди меня, мой принц
Шрифт:
Он опускает на меня свой взгляд. Сердитый. Серьёзный.
— Я злюсь не на тебя.
— На Богиню? — от мысли, как он может воспринять в новом свете наше знакомство, мне становится дурно.
— Нет. Её я как раз могу понять. Она не может допустить ослабления королевских семей. Наша магия держит этот мир. Если для спасения Босвари ей понадобилась ведьма в этом мире, то я рад, что она выбрала именно тебя. Свою роль ты выполнила, теперь ты только моя.
Тайрэн говорит абсолютно искренне и прямолинейно. Но что тогда…
— На мать? — наконец
— Я никогда не мог понять, почему она поступала так со мной и отцом? Он отпустил её, поняв, что она не желала этого брака. Но мать вернулась, убедила, что желает быть с сыном. И каждый день травила меня ядом своей ненависти. Когда я был ребёнком, считал себя виноватым во всём, искренне верил, что со мной что-то не так, пока не появилась Нэлли и не исцелила нас двоих, многое мне объяснив, дав почувствовать, что такое семья и настоящая любовь. Я думал, что забыл. Но понять и простить до конца так и не смог.
— Она была слабой и её сломали, — бормочу, опуская голову ему на плечо и снова закрывая глаза. Чувствую, что он отпускает свою злость. — Это проклятие. Её отец. Он заставил её поверить, что мужчина, которого она любила, предал её и отказался от неё. И Гедаш лишь подтвердил это своим поступком. Это — не оправдание, но… мне её очень жалко. Всех их.
— Поэтому Праматерь тебя и выбрала. За твой свет, — дёргает уголком рта в намёке на улыбку Тайрэн. — Или позволила мне выбрать. Как знать. Да и неважно уже.
— Это сильно страшно, что я себя раскрыла? Я не могла по-другому. Прости.
— Перестань. Ты действовала правильно. К тому же… Гедаш прав. На них теперь долг жизни. Ты вправе потребовать хранить свой секрет.
Я и потребовала. Уже вечером, после того, как меня в который раз облучила ладонями свекровь, а Тайрэн раз пятый намекнул, что Босвари со своими разговорами на этот раз и до завтра подождут, а мне восстановиться нужно. В ответ на это пришлось его уверить, что я ведьмачить сегодня уже точно не буду, ибо нечем. А поговорить могу вполне. Чтобы скорее уже решить все эти вопросы и он мог меня забрать из Босварии. Если не передумал, конечно. Тай снова обещал отшлёпать, но аргументу внял. И отправил записку Кориму.
Сказать по правде, я страшно переживала перед приходом братьев Босвари. Всё-таки обманывала их. И обманывала бы дальше, если бы не это проклятие. Перед Коримом вчера притворялась Мирэн, о которой он искренне переживал. Врала ему. Поймёт ли. Хотелось бы.
В ожидании мы с Тайрэном обосновались в той же гостиной, в которой общались вчера. Сил изображать благовоспитанную босварийку, которой не являюсь, никаких не было, как и держать спину ровно, поэтому я забралась в кресло с ногами, свернувшись едва ли не клубочком, а Тай не только никак меня не одёрнул, а ещё и в цветастый плед укутал, заметив, что меня всё ещё знобит после дневных подвигов. И замер, склонившись надо мной, тревожно всматриваясь в моё лицо.
Так нас и застали босварийские принцы. Я дёрнулась было встать, но на моё плечо опустилась тяжёлая рука мужа,
— Можем ли мы узнать твоё имя, девочка? — первым нарушает гнетущую тишину Корим.
— Рамина… Рамина Сэйнар, — представляюсь я, чувствуя молчаливое одобрение мужа.
— Как ты стала… Мирэн? — довольно мягко интересуется Корим.
— Она покончила с собой… Ваша Богиня предложила мне занять её место, уверив, что девочку не спасти, потому что это её собственное решение. Я согласилась и моя душа пришла в это тело, — спокойно отвечаю ему. Все эмоции я уже отдала там, в королевском дворце. А сейчас лишь сухо констатирую факты.
На бледном осунувшемся лице Гедаша не отражается ни одной эмоции, лишь глаза чернеют ещё больше. Я смотрю в эти глаза. Прямо. Чувствую себя вправе и в… силе. И он опускает передо мной взгляд. Тёмные волосы старшего принца Босварии теперь почти полностью покрыла седина. Жаль ли мне его? Нет, я не настолько добрая.
— И почему ты на это согласилась? — продолжает свой деликатный допрос его брат.
— Я умирала в своём мире. И очень хотела жить, — я честна перед ними. — Думаю, Праматерь знала, что это со мной случится и выбрала меня ещё ребёнком. Она хотела спасти ваш род и вернуть ведьм в ваш мир. Они нужны ему не меньше, чем маги.
Он умолкает, переваривая услышанное. Наверняка, вспоминает и вчерашний рассказ Тайрэна. Знает ведь, что он говорил правду, так что соответствующие выводы тоже, наверняка, делает. Бросает на моего мужа задумчивый взгляд. И меняет тему. Даже если спросит, то не сейчас.
— Отец ещё спит, как ты и сказала. Но ему, по словам лекаря, уже гораздо лучше. Чтобы не возникало лишних вопросов, по официальной версии короля Ардораша Босвари вылечила королева Анэллия Сэйнар. Если ты, конечно, не желаешь, чтобы все узнали, кто в действительности ему помог, и как.
Ха. Хитрый жук. От чего помогла, всем тоже вряд ли нужно знать. Но я не против. Более того, полностью за.
— Нет. Меня полностью удовлетворяет возможность остаться в тени.
О том, что всё, произошедшее сегодня, помогла скрыть от придворных моя свекровь, накрыв всех мощными иллюзиями, Тай мне уже рассказал. Так что никто не видел, что я творила с королём и принцами в бассейне.
Корим удовлетворённо кивает.
— Мы приносим тебе благодарность за спасение нашего отца и то, что ты сделала для рода Босвари. На нас перед тобой долг жизни, Рамина Сэйнар. Как мы можем искупить его?
— Я хочу, чтобы вы поклялись сохранить в тайне то, кто я на самом деле, — прошу твёрдо.
— Ты уверена? Долг жизни целого рода стоит гораздо большего.
— Уверена. Мне лично больше ничего не нужно. Я уже получила то, ради чего пришла в этот мир. Большего вы мне дать всё равно не сумеете.