Найди меня в темноте
Шрифт:
Он знает, что мир полон подонков и ушлепков. Он знает их натуру, потому что сам когда-то был таким же. Но никогда не думал, что его не будет рядом, чтобы защитить ее от них.
И он даже радуется сейчас тому, что когда-то в лесу кто-то свыше свел ее с… Морганом. Что кто-то помог ей выжить. Помог справиться со всем этим дерьмом, которое щедро полилось из всех щелей во время долбанного конца света.
Не с ходячими. С ними намного проще. С живыми, которые иногда бывают намного
– Когда это произошло? – спрашивает Дэрил хрипло. И радуется, что из его глотки не вырывается при этом вой ярости и жажды крови, который буквально распирает его грудь сейчас.
– В начале весны, да, маленькая леди? – говорит вместо Бэт Морган, прежде чем она успевает открыть рот. Не замечая ее недовольного взгляда, которым она награждает его в ответ. – Определенно, это уже была весна.
Тот, кто невидимой рукой крутил из него жилы прежде, принимается за это дело с утроенной силой.
Долбанных шесть месяцев. Шесть месяцев ее одиночества. Или все-таки - если кто-то свыше милостив к нему, твою мать, все-таки – не одна…?
Он хочет спросить, но не может даже рта открыть. Это делает за него Мэгги.
– О Боже, Бэтти, а те, кто был с тобой до этого… этого случая? Они…?
– Никого не было, - говорит Бэт, снова утыкаясь взглядом в рисунок ковра. – Я была одна… Все. Я устала. У меня дико болит голова. Простите. Я хочу уйти.
Она встает на ноги. Резко. Поднимает со столика арбалет, и Дэрил видит, как белеют костяшки пальцев от силы хватки, которой она сжимает оружие. А еще он замечает, как тут же поднимается из кресла Морган. И тот обмен взглядами, который у них происходит. Мимолетный.
– Хорошо, - произносит мужчина, словно в ответ ей. – Я принесу тебе чай наверх.
Бэт кивает и отходит от него. И тут Дэрил чувствует, что, несмотря на всю благодарность этому чертову ниггеру, он все равно не сможет никогда принять его. Никогда. Потому что когда Бэт отходит от него, Морган кладет ей ладонь прямо между лопаток. Как когда-то делал он сам. А Бэт оборачивается, словно забыла что-то, и тогда тот снова целует – мать его! Мать его, целует! – в лоб прямо у линии волос.
Она выходит так же, как покидала спальню. Ни на кого не глядя. А в комнате повисает тяжесть вины того, что они когда-то давно приказали себе забыть, как страшный сон.
Все они. Без единого исключения. Даже он.
– Все будет хорошо. Просто нужно принять, - говорит Морган, улыбаясь. Дэрил смотрит на него и злится.
Из-за этой херовой улыбки, словно этот мужик какой-то тронувшийся умом мудак.
Из-за того ласкового прикосновения к узкой спине, когда она уходила из гостиной.
Прямо между лопаток. Этих острых лопаток, которые он так хорошо запомнил за то жаркое лето, что они провели вместе. Всякий раз, когда она стирала мокрой тряпкой пот с рук, плеч и части груди, открытых
Из-за того, что она вышла сейчас и даже не взглянула на него…
Хотя зачем ей смотреть на такой кусок дерьма, Диксон? Который столько раз проебывал ее? Из-за которого ей пришлось столько пережить и такое, что тебе даже страшно представить в эту минуту?
– Морган, быть может, я покажусь вам настойчивой. Но Бэт моя сестра. И мне важно все, абсолютно все, что происходит в ее жизни, - начинает Мэгги плести словесную паутину. Как ей кажется, аккуратно и тонко подходя к просьбе открыть им все, что до сих пор не рассказала Бэт. Надавив на то, что «бедняжке Бэтти будет очень тяжело все рассказать», если тот откажет.
Брось, Мэгс, даже такой херов тупица, как я, может увидеть, к чему ты все ведешь. А еще - что ни хера тебе не расскажет этот ниггер, пока сама Бэт не откроет рот.
Поэтому Дэрил даже не дослушивает, что получит она в ответ на свою просьбу – а она не получит ни хера! – и выходит вон из гостиной и из дома. На крыльце задерживается ненадолго, достает из кармана джинсов пачку, вставляет сигарету в рот, но закурить не успевает.
– Как ты? – ложится на плечо рука Рика. Дэрил пожимает плечами. Да и что тут сказать? В одном слове не изложить ни эмоции, что раздирают его, ни мысли, что сейчас в его голове. А говорить он не мастер. И даже не любитель.
– Он же твой знакомый, Рик! – откуда-то из-за спины доносится и шипение Мэгги. – Поговори с ним. Иначе мы никогда не узнаем…
– Я попробую, - отвечает Рик. Дэрил косится на него взглядом. – Но ничего не обещаю.
Готов биться об заклад на что угодно, что ты уже пытался это сделать, Рик, и был точно так же послан к херам, судя по выражению твоих глаз.
– Почему бы не спросить Бэт? – спрашивает Дэрил, прислоняясь плечом к столбу и все-таки закуривая. Стараясь не думать, что в пачке осталось всего семь сигарет.
Где-то за верхушками деревьев и за остроконечными крышами начинает сереть, и он думает, о том, сколько времени мог сидеть там, около Бэт, если уже намечается рассвет. А потом почему-то вспоминает маленькую ступню в красном носке…
…маленькие ножки бежали по дорожке… а за ними шестеро говнюков… Охренеть…
– Потому что сегодня она впервые заговорила о том времени, - раздраженно бросает ему в ответ Мэгги. – Потому что она сегодня вообще впервые разговаривала с нами дольше пятнадцати минут!