Найди свое счастье
Шрифт:
Филлис умерла, сидя у окна в своем любимом кресле. По телевизору шло «Доброе утро, Америка», а на ее коленях лежала газета, открытая на рубрике «Спортивные новости». «Массированный удар», — сказал доктор. Священник местного церковного прихода заверил Кэт, что Филлис почила с миром. И как все потом узнают, покинула она этот мир, будучи неслыханно богатой. Дядюшке Клиффу и его семье Филлис завещала автограф бейсболиста Кола Рипкина и миллион долларов, о существовании которых никто никогда не догадывался. Кэт и Эйдану она оставила все остальное — дом, сорок длиннохвостых попугаев,
— Я не могу этого сделать, — сказала Кэт. Джулиана открыла от удивления рот. — Я только что поняла, что не могу продать этот дом. Это единственное, что осталось от Филлис. Я отремонтирую его и сама буду в нем жить.
Джулиана слегка пожала плечами и отдала Кэт карточку.
— Ситуация на рынке непредсказуема. Залоговая сумма может…
— Я понимаю. Прости, что отняла твое время.
Кэт проводила Джулиану через маленькую гостиную к входной двери, и тут зазвонил сотовый. Она достала его из кармана.
— Эйдан! Наконец-то!
— Что случилось, мама? Все в порядке?
— Все нормально! Сын, если тебе какие-то звонки на твой телефон покажутся странными, ты ведь мне расскажешь? — На другом конце линии повисла тишина. — Эйдан?
— А этот считать?
Кэт облегченно вздохнула.
— Смешно, — ответила она.
— Так вы с Нолой все еще обживаете Большое Яблоко?
Как ей объяснить сыну, что они успешно обжились в Нью-Йорке, но зато их выгнали из Персуэйшн в Западной Виргинии? Эйдан не знал, куда они отправились, он, вероятно, даже не предполагает о существовании такого места, как Персуэйшн, как и о том, что там проживает его папочка и что его жизнь может перевернуться вверх дном.
Кэт заверила себя, что поступает правильно. Эйдан все равно потребует правду. Он заслужил ее.
— Нью-Йорк — замечательный город, дорогой. Могу я пригласить тебя на ленч?
— Сегодня?
— Да, сегодня.
— У меня лабораторная по физике в два часа.
— Сейчас только одиннадцать. У нас есть немного времени. Мне правда хочется поговорить с тобой. Это важно.
— Я догадываюсь, но…
— Что, если мы встретимся в «Джи энд Эй»? Когда в последний раз ты ел хот-дог с чили?
Близился полдень, и этот денек впору было заносить в Книгу рекордов Гиннесса. Райли сидел в кабинете, и его дожидалась толпа нетерпеливых пациентов. Кэрри отправила ему утром сообщение и спросила, есть ли у него время. Новый подрядчик клиники послал ему по электронной почте сообщение, что электрическую проводку, которую протягивал старый подрядчик, надо менять, поскольку она сделана не по стандарту. Сегодня утром пришлось втиснуть в плотный график встречу с представителем кредитного отдела, которая продлилась целый час и закончилась тем, что Райли сунули под нос официальную бумагу.
Первому национальному банку Персуэйшн не приглянулся его график погашения долгов за последние шесть месяцев, выплаты по которому выполнялись от случая к случаю, и он наложил арест на имущество должника и выставил на аукцион дом Боландов.
И ни слова от Кэт.
Райли
Как только Вирджил начал выздоравливать, Райли спросил его, что он слышал о дочери.
— А почему я должен что-то слышать? — был его ответ.
Так что Райли оставалось только гадать, что случилось между счастливым сексом и ее внезапным отъездом из города. Может, что-то вынудило Кэт так поступить? Или уезжать вот так — это ее любимое занятие?
В дверь постучали. В кабинет заглянула Иззи, но Райли вскинул руку, останавливая медсестру на полуслове:
— Знаю, знаю, надо пристроить очередного пациента, и это срочно.
— И это тоже, но не только. — Ее лицо скривилось. — Не хочу вас огорчать, но в приемной сидит доктор Матис и желает вас видеть. Она едва сцену не закатила.
— Должно быть, ты шутишь?
— Тук-тук. — Поверх головы медсестры появилась голова Кэрри, на лице ее была напряженная улыбка.
Казалось, Иззи вот-вот заплачет.
— Простите меня, доктор Боланд.
— Все в порядке.
Райли позволил Кэрри зайти, она тут же закрыла дверь. Она была в темной юбке и пиджаке, который облегал ее фигуру так плотно, что, казалось, невозможно просунуть между тканью и ее кожей даже зубную нить.
— А к тебе трудно попасть, Райли.
— Да. Потому что я недоступен. — Он потянулся в кресле. Он почти стыдился того, что дважды чуть не влюбился в нее, первый раз во время их обучения в медицинской школе, и потом, три года спустя, когда Кэрри запустила свой проект и выбрала Персуэйшн в качестве места для сбора данных.
Может быть, его ослепила ее улыбка? Возможно, ему показалось, что он снова влюбился так, как он влюблялся только в Кэт, и решил, что устроить свою жизнь с успешной, привлекательной коллегой не самая худшая доля? Но, лежа на смертном одре, Бетти Энн Кавано спасла Райли жизнь.
— Чего ты хочешь, Кэрри?
Она подсела ближе и усмехнулась:
— О, какой некорректный вопрос! Разве ты сам не знаешь?
Райли покачал головой:
— Я в затруднении. Будь так любезна, выручи меня. Что именно ты хочешь услышать до того, как поймешь, что между нами все кончено?
Казалось, его слова задели Кэрри.
— Мне кажется, все очевидно. Я пропускаю твои звонки и сообщения, потому что не хочу разговаривать с тобой. Я сказал своим сотрудникам не пускать тебя ко мне, потому что не хочу видеть тебя. Ты желаешь, чтобы я написал это на рекламном щите? А может, накропал столбец в «Чарлстон дейли мейл»?