Найди свою любовь
Шрифт:
— Извините, я хотела вам позвонить, — виновато произнесла Кори. — Но мы вернулись поздно и…
Адам Сингер пожал плечами.
— Наверное, вам просто нечего было мне сказать.
— Это не оправдание. Ведь вы-то наверняка хотели мне что-то сообщить.
— Ничего такого, что не могло бы подождать до утра. — Он улыбнулся. — Могу я предложить вам завтрак?
В Адаме Сингере было нечто такое, что заставляло Кори чувствовать себя рядом с ним в полной безопасности. Наверное, все дело было в его привлекательности и непринужденной манере общаться, и уж, конечно, не в его профессии.
Кори
— Можно пойти в греческую столовую на той стороне улицы.
Когда наконец переключился светофор и они перешли на другую сторону, Адам спросил:
— Вы дежурите сегодня весь день?
— И всю ночь, и еще весь завтрашний день, — ответила Кори. — В общей сложности тридцать шесть часов.
— Интересно, к концу дежурства вы выглядите такой же хорошенькой, как сейчас?
Кори хотела обидеться на этот несколько неуклюжий комплимент, но раздумала.
— С вами очень трудно, — сказала Кори. — Вы настолько обаятельны, что на вас практически невозможно рассердиться.
Адам крепко сжал ее руку.
— Что ж, значит, симпатичным мужчинам все же иногда везет…
Они молча дошли до небольшого кафе, владелец которого дружелюбно поздоровался с Кори, назвав ее по имени, а один из официантов крикнул из другого конца зала:
— Столик на двоих, док?
— Не возражаете? — спросила Кори, повернувшись к Адаму.
Сингер кивнул, следуя за ней.
Официант разлил кофе по чашкам, уже стоявшим на столе. Сама не понимая почему, Кори почувствовала себя неловко.
— Итак, зачем же вы звонили?
— Главным образом для того, чтобы узнать, как у вас дела.
Кори поставила чашку на стол.
— Мы вылетели из Мексики вчера днем.
Кори не смогла заставить себя произнести название города, который она будет помнить теперь всю свою жизнь.
— Отец прилетел вместе с вами?
— Да, но вчера вечером он улетел в Вашингтон.
— Вы очень правильно поступили, что сразу вышли на работу.
— У меня не было выбора, даже если бы я и хотела спрятаться: в больнице не хватает персонала.
Адам решил, что необходимо сделать то, зачем пришел, именно сейчас. Он вынул из кармана две фотографии и протянул одну из них Кори. Это была фотография мужчины, стоявшего у двери какой-то убогой хибарки. У мужчины были растрепанные черные волосы, падающие на лоб, на голой груди, покрытой густыми волосами, висела толстая золотая цепь с целой коллекцией всевозможных медальонов.
— Вы узнаете его?
Кори долго изучала фотографию, прежде чем поднять глаза на Адама.
— Нет, не узнаю. А кто это?
Вместо ответа Адам протянул ей вторую фотографию.
— А вот этого?
Это был увеличенный фрагмент того же снимка, теперь голая грудь человека занимала всю фотографию. Разглядывая фотографию, Кори постепенно бледнела.
— Что это? — прошептала она, пытаясь связать свои собственные догадки с объяснениями Адама.
— Когда вы сказали мне там, в Мексике, что торс в морге не принадлежит вашему мужу, я понял, что в таком случае должен быть еще один труп, чтобы останков на том самом столе в морге оказалось достаточно.
Адам внимательно поглядел на Кори, пытаясь уяснить, понимает ли она, что
— Мне все понятно, продолжайте…
— Когда я говорил с Лакинбиллом, он сказал, что ваш деверь очень торопился кремировать этот торс. Еще он сказал, что торс наверняка не принадлежит ни одному из его пилотов — у Лакинбилла в Коннектикуте есть дом с бассейном, и оба погибших пилота приезжали к нему поплавать по выходным. Кто-то должен был достать где-то еще один труп, чтобы заполнить третью емкость на столе в морге. — Адам сделал паузу. — С вами все в порядке, Кори?
Она кивнула.
— После того, как мы поговорили с вами в отеле, я снова отправился в морг и еще раз поговорил с управляющим. Он пожаловался мне на то, что в морге не хватает оборудования, чтобы обрабатывать в жару такое количество тел. Еще он сказал, что в последний раз в этом морге было столько трупов в тысяча восемьсот тринадцатом году, когда местным жителям пришла в голову замечательная идея отделиться от Мексики, и всех их перестреляли. В общем, он все жаловался, что его заведение не может справиться с таким количеством трагических происшествий. Тогда я спросил, какие же происшествия он имеет в виду. Ведь произошла только одна авиакатастрофа. Тогда Санчес рассказал, что авария была не единственным происшествием — оказывается, какой-то парень из соседнего городка не справился с управлением и слетел на своем грузовике в овраг. Грузовик взорвался, и от трупа практически ничего не осталось. Бедняга Санчес был так расстроен и взволнован, что пришлось угостить его выпивкой. Тогда он немного расслабился и стал рассказывать, что папа римский, возможно, остановится в Церро эль Бурро — так называется городок — во время своего путешествия по Латинской Америке.
— Почему? — удивленно спросила Кори.
— Тот же вопрос задал и я. И что вы думаете он мне ответил? Оказывается, несколько дней назад парень на фотографии — тот самый, который взорвался в грузовике, — всем рассказывал, что видел почти на том же самом участке шоссе, где съехал потом в овраг, Иисуса Христа.
— И тогда вы отправились к местному священнику поговорить с ним о видении.
Адам кивнул.
— Священника зовут отец Рамон. Он отвел меня в дом этого несчастного и познакомил с его женой, которая и дала мне фотографию. Я попросил увеличить ту часть снимка, где находилась грудь, потому что она сразу показалась мне похожей на торс, увиденный в морге. А что думаете вы?
Кори снова внимательно поглядела на фотографию, затем подняла глаза на Адама и спросила, была ли, по его мнению, смерть водителя грузовика случайностью или же кто-то убил его специально, чтобы раздобыть лишний труп.
— Этот вопрос возвращает нас к все той же проблеме, — ответил Адам. — Если бы ваш деверь так не спешил с кремацией изуродованного торса, я бы вряд ли заинтересовался местным жителем, свалившемся в овраг на грузовике. Можно было добиться, чтобы эти останки перевезли для идентификации в специальную лабораторию. Я бы попросил экспертов выяснить, не было ли на теле стреляных ран или чего-нибудь другого, что могло бы послужить причиной смерти. И уж конечно, эксперты бы сразу обнаружили, что торс не имел никакого отношения к авиакатастрофе.