Найон
Шрифт:
Академики и сговорились: на случай аврала – вызываем его. Он поставил условие:
– Вам медальки, а мне хоть какой оклад.
Трудно было пробить вопрос для человека с шестью классами образования, но сумели. В общем и целом, Аверьянов негромко числился у «дояров» почти двадцать лет. Доили они его, и он не в обиде: получал хоть какие наличные, рад всему – лишь бы находились средства для новой экспедиции.
Но и под началом кого-то быть постоянно не нравилось ему, помалу стал выходить на свои ресурсы, пускался в странствия на свой страх и риск. Самое, пожалуй, сложное испытание выпало на его долю, когда, с двумя рюкзаками за спиной, на полгода ушёл в тайгу. Местные тувинцы качали головами – не выживет!
– Как тебе удалось?
– Лучше не спрашивайте, сам удивляюсь.
– Хоть расскажи, как ТАМ?
– Да что рассказывать? Озеро есть огромное, по карте – Найон-Коль называется, сорок километров в длину. Поставил палатку, то да сё… Волки по ночам воют, близко к палатке подходят, ну, так и я не жадный. Себе рыбы наловлю – на их долю тоже. Попоют ночью, поедят и уходят. Ничего, жить можно. Только не в самый мороз. Как мороз – есть в лесу землянка, в ней пережидаю самый лютый, потом опять к озеру.
За ним не успеешь записывать, если начнёт рассказывать. Тувинцы любили послушать белого человека, который вернулся оттуда, откуда никто не возвращался. И дали ему прозвище Найон – как признак высшей отмеченности среди белых людей. Другие, что им попадались на глаза, совсем не такие. Он с самими Духами сумел договориться, и его не тронули! В живых остаться – это чего-то да стоит.
Годы бегут – и мы не молодеем. Похоронил Евгений отца с матерью – и снова позвалА дорога. Теперь уже с друзьями, рисковать одному неохота. Так получилось, что Духи любой местности распознавали в нём своего. А про реки – так это отдельная история. Пока же его основным источником дохода стали редкие камни. Сбывал через знакомых, и цену брал настоящую. Перекупщики с него ничего не имели, – а вы поднимите задницы да полазьте по горам! Слабо? Нет, дам я вам заработать, сидящим в тёплом, с молодой секретаршей. Цена у камня одна, и вам меня не провести. Другой возьмёт, раз ломаешься, цену хочешь сбить.
С новым прибором, ОВП в обиходе, Найон-Евгений полземли обошёл, всюду доискивался причин – почему люди стареют и умирают. Уж ноги его поводили, куда и не нужно вроде, да случалось. Побывал на озере глухом, прибором замерил, как и каждый источник, ручей и водопад. Плюс триста! Вот это цифры! А он просто спросил себя: почему в озере нет никакой жизни? Для эксперимента, линул котелок здешней воды на муравейник. В три минуты муравейник опустел.
Значит, плюсовая для жизни не годится. Замерил пищу, которую привык варить в походах. Плюс двести. Сопоставил данные, от каких мозги трещат. Кровь и плазма человека носит отрицательные величины, по прибору – минус семьдесят четыре. Пища с плюсовыми показателями требует огромных затрат… вот люди и стареют. А что говорят староверы? Да то же самое: о вреде варёной пищи. Тогда кем устроена система поголовного старения, для каких целей?
Стал копать Найон, и система показала себя целиком. Христианство было введено с одной целью – ввести ложный календарь, вместо солнечного культа – лунный, по которому высчитывают дни Пасхи.
Старые колокола были сняты Петром Первым – якобы для ведения войны с врагом. Враг был – колокол-лекарь. Пока звонили на русских церквях русские колокола – местность оберегалась звонами от всех зараз, привезённых на Землю врагами.
Стал копать дальше – прививки! Четырнадцать штук по календарю медиков, до четырнадцати лет, мальчикам и девочкам. В состав вакцин заложены начала будущих болезней, лишь иммунная система даст сбой. Колоколов нет – пустил корни на Руси аптечный бизнес, и главное – в детстве заразить, чтобы больные не заканчивались. Вот это придумано хитро. Разве друг так поступает?
Ему так хотелось ругаться! Так хотелось, что едва сдерживался.
Он сравнил данные, полученные зрением, с теми, что навязывает учебник анатомии. Как же вовремя он оставил школу! Иначе бы мозги забили всякой чушью, а потом жди, пока жизнь начнёт опровергать одно «знание» за другим.
Так с какого конца подобраться, какую ниточку потянуть?
Понятно, за триста лет полной власти над этим населением, большинство хвостов и противоречий было подчищено, цифры подправлены, акценты перепроверены. По ним – существующая власть законна, в свой час приходят фильмоскопы, телевизоры и телефоны, в эфире царит демоническая музыка, русской почти не слышно… В отличие от некоторых планет, где побывал Найон в минуты, отпущенные для прыжков, где музыка создаёт непроницаемую защиту от вторжений. Тёмные планеты, высосанные до каркаса и брошенные на произвол судьбы, и орды захватчиков, кто умело маскируется под местных, проникает во властные структуры и вновь доводит планеты до опустошения.
Тем, кого он разглядел, нужна сама Земля, без коренного населения. Поэтому всё идёт по старому плану: когда война, когда эпидемия – расписано по дням буквально, с малыми колебаниями в ту или другую сторону.
Это видение и знания Найон получил гораздо позже, и толчком в поисках послужило знакомство с Водяным.
Глава 3
Большего удовольствия, чем от самостоятельных походов в горы, не придумать. Слалом по горным рекам, через пороги… Кто хоть разок не совершал головокружительного спуска, тот не поймёт. Азарт, как вершина ликования, ощущение полной свободы, и лишь одно огорчение – нет крыльев. Ох, как они понадобятся в скором времени, когда услышит про каменное масло. Теперь-то можно сослаться на богов, на Судьбу: кто-то его вёл по вехам незримым, кто-то шёл впереди и расставлял их. Вот и женился – не как все. Посмотрел на понравившуюся девчушку, ещё раз посмотрел – и она за ним. Развернулся ей навстречу, почесал в затылке и спрашивает:
– В загс со мной пойдёшь?
Не имея сил рта открыть, с готовностью кивнула. Родился у них в своё время сын… при таком учителе, мы примерно представляем, по чьим стопам пошёл, да не о нём пока речь.
Вот эти вехи, как в какой игре: там прочесть, тут работник архива стал другом, геологи на многое глаза открыли. Эти религии тоже внесли лепту, особенно индусы. Он-то уже отследил свои прошлые жизни, до самой первой. Ручейником появился на Земле, мелким существом, рыбаки на ручейника хорошо таскают рыбку.
От ручейника до человека – и то не простого. Он обмолвился как-то, за чаем, среди друзей:
– А ведь я был хозяином половины Америки. Вождём над всеми племенами. Пришли белые – обманом заставили подписать бумаги, и одной подписью коренные народы лишились всех прав.
– Напоили, небось? – уточнил Лёха, самый первый из надёжных.
– Вроде, да. Смутно припоминаю. Серебряных монет подарили, саблю и винчестер. Я могу путаться в мелочах, но долг свой перед индейским племенем осознаю до сих пор.
Лёха чуть отстранился, пристальнее вгляделся в лицо:
– Клянусь! Тебе сейчас головной убор из перьев, боевую раскраску – и в Голливуд. С руками оторвут.
Бреясь перед зеркалом, Евгений находил прямое сходство с индейцем. То-то в детстве Купера почти на зубок знал, со многими фантазиями автора не соглашался: «Вот не так было! Врёшь, писатель, и где ты этой глупости набрался?» Самому Куперу возражал через годы и века.
Когда же столкнулся с другими эпизодами истории, так и понял: вся история переписана победителями. Ни слова правды! А ведь в школах изучают эти сказки, призванные оболванить нас, держать за дураков.