Найти бога
Шрифт:
— Что это Советник? Спросил Командор, не отводя взгляда от экрана.
— Начало истории Станции.
— Разве она была в космосе? Голос Шехема дрожал.
— Да сынок, Станция это космический корабль, самый большой и оснащённый из всех когда-либо построенных на Земле.
Старик молчал, давая Таяну, освоится с новой информацией. А тот еле сдерживался, чтобы не закричать. В его груди теснились непривычные чувства — обида, что столько лет людям на Станции морочат головы, гнев, на тех, кто не понятно, почему скрывает правду и нестерпимое желание немедленно, здесь и сейчас узнать истину. Он посмотрел Советнику прямо в глаза.
— Надеюсь, у Отцов-Основателей были веские причины, чтобы скрывать правду?
— Более чем. События, приведшие Станцию к её нынешнему состоянию и местонахождению,
— Так что же произошло?
— Давай начнём с самого начала.
Мадук нажал на иероглиф на прозрачной панели столика, и изображение на экране ожило. Теперь камера смотрела упор на Землю, которая начала стремительно приближаться. Знакомые очертания материков и океанов. Один из океанов заполонил весь экран и вот уже волна плещется об объектив, и Командор понял, что невидимый корабль, с которого ведётся съёмка приводнился. Но что это? Камера медленно погружается, видны лучи Солнца пронизывающие толщи воды, потом лучи теряются где-то вверху, корабль погружается всё глубже и вот уже на экране кромешная тьма. Вспыхивает бортовой прожектор, теперь видно ровное песчаное дно. Луч света шарит вокруг, и словно найдя искомое, начинает медленно поворачиваться. Шехем понял, что неведомый капитан, разворачивает корабль в нужном направлении. На мгновение всё замирает и вот уже камера стремительно рассекает океанские глубины. Включились все бортовые огни, зрителю видно как от корабля в разные стороны расплываются обитатели подводного мира, потревоженные неожиданным вторжением. Скорость уменьшается. В кадре появляется как бы размытое световое пятно. Бортовые огни гаснут. Корабль в полной темноте продолжает движение. Световое пятно приближается и превращается сначала в разноцветный рождественский шарик, потом…
— Бог мой, так это тоже Станция!
— Да, но подводная, так сказать сестра-близнец нашей, но в два раза меньше.
Подводная Станция приближается, Шехем уже различает сигнальный маяк на куполе. Он вращается, разбрасывая в глубине мягкий сиреневый свет. Вот круглый шар заполнил весь экран, и Командор разглядел очень существенное отличие Станции-близнеца — по всему периметру вместе с бортовыми огнями светятся иллюминаторы. Посчитав опоясывающие; станцию огни Шехем понял, что палуб не шестнадцать как на его родной Станции, а всего восемь. Камера замирает, доли секунды — подводная Станция занимает весь экран. И вот случается то, чего Командор никак не ожидал. Бортовые огни гаснут, и тут же начинают снова светиться, включаясь по очереди в определённом порядке.
— Неужели азбука Морзе? Я понимаю! Они говорят — внимание, мы всплываем!
— Правильно, Таян! Вас учили азбуке Морзе?
— Да, два года на Курсах, но пригодилась она мне впервые. В обычной практике мы используем шифр Станции.
— А я и забыл про него… Хоть сам приложил руку к его созданию! Но смотри дальше!
Подводная станция тем временем медленно, очень медленно начала всплывать. Стало видно, что покоилась она на особой площадке из какого то прозрачного пластика, с углублением для овального дна станции. Поднявшись метров на десять, станция неторопливо повернулась вокруг своей оси и поплыла. Корабль с камерой последовал за ней, скорость постепенно увеличивалась, но камера не отставала, оставаясь на прежнем расстоянии, чтобы зритель мог видеть всю Станцию целиком. На экране появились иероглифы, затем вместо плывущего подводного корабля, какие то таблицы. Советник снова пробежался пальцами по панели и таблицы замелькали с бешеной скоростью.
— Это ты посмотришь в другой раз, если возникнет желание изучить её параметры. Сейчас я хочу тебе показать, куда приплыл наш маленький подводный караван.
На экране снова океанские глубины. Станция движется очень быстро, сигнальные огни передают один и тот же сигнал — "Осторожно, не приближаться ближе, чем на милю".
— Советник, почему нельзя приближаться к Станции ближе, чем на милю?
— На ней установлен мощный магнитный щит, который может притянуть к себе более лёгкое судно и повредить его.
— Но зачем, он нужен на подводной Станции?
— Смотри и ты поймёшь!
А Станция уже подходит
— Что за странный сигнал — "Опустили руки"?
Мадук расхохотался.
— Это шутка программиста. Рассчитывая программу сигналов, он поленился закодировать длинную фразу — "Станция переходит в автоматическое управление", и ввёл более короткий код — "Опустили руки". Он рассчитывал, что после ходовых испытаний перепрограммирует систему. Но этот короткий код так понравился команде, что капитан лично просил вышестоящее начальство, оставить его в системе. Станцию потом так и прозвали "Опустили руки".
Изображение снова замерло.
— Магнитный щит нужен для автоматического причаливания к галерее?
— Да, на ней тоже стоит магнитный щит, но не такой мощный. Стыковочный шлюз Станции устроен так, что притягивается магнитом точно на стыковочные точки, а там уже дело техники удержать такую махину на месте.
Командор помолчал.
— Господин Мадук, почему, нас всю жизнь учили, что именно наша Станция — огромная подводная лодка, потерпевшая крушение на дне океана во время извержения вулкана, да так и застрявшая в глубоком разломе под сомкнувшейся над ней горной породой?
— На этот вопрос я отвечу после того, как расскажу истинную историю Станции.
Советник сменил позу в удобном кресле. Гравитатор плавно повторил его движение.
Глава II Усмешка богов
— Ты знаешь, что, пережив несколько жесточайших кризисов в начале третьего тысячелетия, человечество успокоилось и начало разгребать завалы собственного невежества и гордыни. Даже самые отсталые страны начали строить свою жизнь по науке. Строгий расчёт в экономике и сельском хозяйстве, привёл к вполне безбедному существованию. Последний политик Земли, сказавший бессмертную фразу: "Деньги? Деньги умерли! Демократия? Её сменило благоденствие!", умер за сто лет до того, как люди решили построить Станцию. Вернее её решил построить всего один человек, она была ему просто необходима, чтобы удовлетворить свои научные амбиции. Звали его Пьер Рише, уроженец южной Франции, унаследовал от своих провансальских предков достаточно темпераментный и гордый характер. Рише был историком востоковедом. Всю свою жизнь он изучал историю Китая. И однажды доказал человечеству, что оно живёт по возведённому в абсолют Конфуцианству [1] , даже об этом не догадываясь. Благодарное человечество вознесло Рише до небес, он стал одним из самых уважаемых учёных планеты.
1
Конфуцианство — китайское этико-политическое учение, приписываемое Конфуцию (551–479 до н. э.). В Китае это учение известно под названием или (то есть "Школа образованных людей")
Как-то Рише, рылся в старой литературе, подыскивая подходящую тему для своих новых научных изысканий. И наткнулся, на изданный в конце XX века альманах свидетельств присутствия в Китае пришельцев с других планет в разные периоды его истории. Внимательно изучив эту довольно небрежно изданную книжку, Рише пришёл к выводу, что все великие изобретения китайской цивилизации совпадают по времени с якобы присутствием в Китае инопланетян. Он и раньше об этом читал, но увлечённый разработкой теории социального строя родной планеты, не обращал на такие публикации внимания. Лёгкий на подъём француз, ринулся в Китай искать следы этих могущественных пришельцев. А так как гордыня не позволяла ему отступиться от задуманного, а успехи в поиске таинственных звездоплавателей прошлого были весьма скромными, он решил подойти к проблеме совсем с другой стороны. Рише решил построить ни больше, ни меньше — машину времени. И лично встретиться с этими благодетелями рода людского — научившими изготавливать бумагу, компас, порох, печатать книги.