Найти «Сатану»
Шрифт:
– Это наши дела, бабам в них лезть негоже. Скоро вернусь.
– Аккуратнее там, на своих делах.
Хозяйка принялась убирать со стола посуду. Мурашов протянул шариковую ручку Гришке.
– Вот здесь пиши! – ткнул он пальцем в низ исписанного листа. – Пиши: «С моих слов записано верно и мною прочитано»…
Подписав документ, Гришка преданно посмотрел на Мурашова.
– Ну, раз готовы, выдвигаемся! – скомандовал участковый.
Они погрузились в «уазик».
– Значит, так, если что, вы стреляете только в воздух, –
– Чего? – спросил Бессарабец.
– Чего, чего! Напугать!
– Почему это? Он в меня палил, а я должен в воздух?! Я ему прямо в его дурную башку засажу!
– Да потому, что это я представитель власти, – раздраженно сказал Мурашов. – А вы – общественность! А общественности право стрелять на поражение не предоставлено! Короче, поняли меня?!
– Да все понятно, Валерьич! – примирительно сказал Осип. – Я думаю, Васька вас увидит и дурить не станет…
– Посмотрим, – сказал участковый, останавливаясь напротив дома Зенитчика. – Пойдем. Только осторожно…
Они вышли из машины и подошли к хлипкому заборчику.
– Василий Дормидонтович, выходи, разговор есть! – привычно крикнул Мурашов грубым, «служебным» голосом.
В доме зарычали собаки. Мурашов взялся за верхний край серой штакетины, потянул… Полусгнившая древесина хрустнула и в месте, где была прибита гвоздём к поперечине, переломилась. Такой палкой от собак не отобьешься… Участковый отбросил штакетину в сторону.
– Васька, открывай, базар есть! – хрипло прокричал Бессарабец.
Участковый зло глянул в его сторону. Но ответом стал только лай собак.
– Василий Дормидонтович, выходи! – повторил Мурашов.
Зазвенело стекло, и из разбитого окошка высунулся черный ствол карабина.
«Бах! Бах!»
Пули со свистом пролетели рядом и шлепнулись в борт «уазика».
– Отходим, за машину! – крикнул капитан.
Они забежали за «уазик». Пули пробили его насквозь и вышли с другой стороны. Мурашов потрогал ощерившееся острыми краями отверстие.
– Осип Петрович, спрячься за капот! Через двигатель не пролетит! – скомандовал он. – А где Гришка?
Но тут же сам увидел, что Бессарабец бежит прочь, припадая на одну ногу и всполошенно размахивая руками. Полы плаща развевались, комья грязи летели из-под сапог. Ружье и палку он бросил. Да-а-а, ситуация осложнялась. «Не надо было одному сюда соваться, – подумал капитан. – Вызвать своих, с автоматами…»
«Бах! Бах!»
Пули пробили стекло и прошли в десятке сантиметров от участкового.
– Ах ты, гад! – Мурашов вытащил пистолет, лязгнул затвором и выстрелил в воздух. – Бросай оружие и выходи!
– Сейчас, бегу и падаю! – закричал Зенитчик и снова выстрелил.
Видно его было плохо – только мелькало за разбитым окном белое пятно исподней рубахи. Мурашов обошел машину сзади, высунулся и, прижимая для упора руку к холодному кузову, прицелился. Он никогда не
«Бах! Бах!» Голос «макара» не уступал голосу карабина. Капитан спрятался за ненадежную преграду и присел, ожидая ответных выстрелов. Но карабин молчал. Он огляделся. Улица была пуста. Осип сидел на корточках за капотом, ружье стволами смотрело в ясное небо. Васька больше не стрелял, только вдруг завыли собаки…
– Слышь, Петрович, я пойду гляну, а если он высунется, стрельни€ в стену возле окна! – попросил Мурашов.
Выставив пистолет и пригибаясь, он перебежками бросился к дому. Откинув с разбега калитку, взбежал на крыльцо, ударил в дверь, сорвав хлипкую щеколду и ворвался внутрь. Васька лежал на боку, согнув ноги и вытянув руки перед собой. Вокруг растекалась лужа крови, пачкая валяющийся рядом карабин. Он отодвинул оружие ногой подальше, нагнувшись, взял Ваську за руку, чтобы проверить пульс. Но и так стало ясно – он мертв. Истошно выли собаки.
Пошатываясь, участковый вышел на крыльцо. За двадцать пять лет службы ему несколько раз приходилось стрелять вверх, но в человека он стрелял впервые, да еще со смертельным исходом. Хотя капитан не отличался впечатлительностью, его мутило.
– Ну, что там?! – крикнул Осип из-за машины.
– Готов…
– Что там? – снова крикнул Осип, и Мурашов понял, что он прошептал, а не крикнул в ответ:
– Готов!
Осип высунулся, потом осторожно вышел из-за укрытия и с опаской подошел.
– Насмерть?
– Ну…
– Ты извини, Валерьич, что я не стрелял, – извиняющимся тоном сказал он. – Не приучен я к этому…
– А я приучен? – Мурашов пытался спрятать пистолет, но руки дрожали, и он не попадал в кобуру.
– Тебе расслабиться надо, Валерьич! Пойдем ко мне, самогонки выпьем…
Капитан покачал головой.
– Нельзя мне – сейчас служебная проверка начнется, на алкоголь проверять будут. И так… Да и не хочется… – Потом, вспомнив, растерянно добавил: – Да и домой мне надо: Ира тетерева запекает… Как неудачно все вышло…
Дед Осип ободряюще похлопал его по плечу.
– Удачно, Валерьич! Очень удачно! Неудачно – если бы мы тут мертвыми лежали! А оно вполне могло так обернуться…
И он был совершенно прав.
18 мая 2012 года
Западная Сибирь, райцентр Таёжный
Где искать того, кто им нужен, геологи не знали. Да и жителей Таёжного вопрос ставил в тупик. Зато дорогу к районному отделу МВД им показали сразу, и вскоре вездеход подкатил к двухэтажному деревянному зданию с антеннами на крыше и флагом России на фасаде. Дремов зашел и спросил у дежурного: где искать службу безопасности?