Найти себя. Трилогия

Эс Евгений

Время неумолимо тикало, отсчитывая последние секунды до того, как в солнечной башне поднимут тревогу. Усталое солнце клонилось к горизонту и уже почти спряталось за городом, превратив Маркатан в единый черный монолит, от которого потянулась длинная тень, накрывающая всю землю.

Пора было уходить. Виктор поднялся и, взбивая пыль босыми ногами, решительно зашагал по проселочной дороге прочь от черного города. От города, который так и не стал его домом, а оказался полон врагов. У кромки леса Сомов обернулся и

в его зеркальных гогглах в последний раз отразился черный город с остроконечными шпилями башен, сияющих золотом в лучах заходящего солнца.

* * *

Вместо эпилога

Император Тессар первый сидел в глубоком кресле напротив огромного экрана Сони, висящего на стене, и исподлобья, без всякого интереса, смотрел шоу, идущее по телевидению. Император был мрачен и часто прикладывался к хрустальному фужеру с крепленым вином, в котором плавали оливки.

– Прибыл начальник тайной стражи герцог Крон Гросс, – доложил дворецкий, – Просит аудиенции вашего величества.

– Пусть заходит, – Сиан поставил недопитый бокал на стол и щелкнул пальцами с массивными перстнями, обращая внимание выстроившихся позади него слуг в белоснежных ливреях: – Принесите другого вина и свежих фруктов. И передайте повару, что если я еще раз найду хоть одну косточку – запорю до смерти.

Герцог вошел чеканным шагом, застегнутый на все пуговицы, вытянулся по стойке смирно и отрывисто кивнул головой:

– Ваше величество.

– Садись, – Сиан указал на кресло рядом с собой, – И давай без чинов, я хочу говорить с тобой, как с другом. Ты уже видел это безобразие по первому каналу?

– Да, Тесс.

– Как такое может быть?

– Извини, но в вопросах телевидения я не слишком разбираюсь. Созданием Сони занимались только два человека – ты и Сангин. Только вы полностью понимаете, как оно работает.

Император вздохнул и основательно приложился к новому фужеру с красным вином и парой вишенок.

– Есть только одно объяснение, – проворчал он, – Каким-то образом этот мерзавец подменил оригинал синхронизированного стекла, с которого идет вещание на главный телевизионный канал.

– Вот как? Что же, остается надеяться, что у него только одно стекло, а не все двенадцать оригиналов.

– Вряд ли больше одного, но как видишь, даже одно может доставлять неприятности.

– Мы можем как-то прервать синхронизацию?

– Нет. Первое материнское стекло синхронизируется со вторым, третьим, десятым, сотым. Синхронизацию можно начинать хоть с третьего, хоть с десятого, но как только включится первое, все остальные синхронизируются непосредственно с ним, потому что именно

с него сделан магический слепок.

– А если уничтожить наши промежуточные стекла в телевизионном центре?

– Ты не понимаешь. Если у тебя есть самое первое стекло, то картинка с него распространится на все снисходящие синхронизированные стекла, на каждый телевизор, даже если мы половину из них перебьем.

– Значит Сангин может в любой момент вмешаться в работу нашего телевещания? – герцог нахмурился, – Знаешь, Тессар, а я почему-то не удивлен. Виктор всегда называл телевидение самым мощнейшим оружием. Ни самодвижущиеся орудия, ни железные птицы, ни ружья, а именно телевидение. И вот теперь именно оно у него в руках.

– Да какое это оружие? – отмахнулся Сиан, – И какой из него воин? Он напуган до смерти. Этот мерзавец затаился в какой-то дыре, один единственный раз вклинился в наше телевещание и тут же затих. Он даже толком сказать ничего не смог, а только лишь спел свою очередную дурацкую песенку. Думаю, что таким образом он пытается выйти на контакт и выторговать свою жалкую жизнь за оригинал синхронизированного стекла.

Услышав такое предположение, герцог Гросс немного удивленно взглянул на императора.

– Ты заблуждаешься, Тесс, – начальник тайной стражи отрицательно покачал головой с гладко прилизанными и тронутыми сединой, волосами, – Это вовсе не приглашение к переговорам.

– Разве? Что же такого ты услышал в послании Сангина, чего не услышал я? И что это за слово, которое он непрерывно повторял в припеве? Тебе оно знакомо?

– Да. Крайне редко, но Виктор употреблял его в моем присутствии. И исходя из контекста, я сделал вывод, что это слово означает «нет», выраженное в крайне грубой и неприличной форме.

Император недовольно засопел.

– Это точно?

– Вне всякого сомнения. Так что это не переговоры, а вызов. И я боюсь, что это только начало.

– Ерунда! Да кем он себя возомнил? Я глазом моргну и этого шута приволокут за седые патлы на плаху.

– Вижу, Тесс, что ты еще никогда не входил с ним в серьезное противостояние, – осторожно подбирая выражения, произнес герцог, – И не догадываешься, что этот «шут» тоже умеет очень ловко «моргать».

– Ты меня удивляешь, Крон. Откуда в тебе столько пессимизма?

– Откуда? Знаешь, Тесс, как-то Сангин прямо спросил меня – за что я упеку его в тюрьму? Я тогда не понял, о чем он говорит, но теперь все стало на свои места. Думаешь, это ты его посадил в солнечную башню? Нет. Вик сам все это спланировал. Он заранее знал, что там окажется. Понимаешь, Тесс, заранее! – герцог вдруг усмехнулся от мысли, только что пришедшей ему голову: – Возможно, он даже знал, кто потом поможет ему оттуда выбраться.

– Глупости. Он всего лишь обычный беззаконник, которого вот-вот поймают.