Найти свою любовь, или на чужом горе счастья не построишь

1

Смотрю на нее и еле сдерживаю слезы. Маленькое личико сердечком. Голубые глаза как у отца. Русые волосы и тоненькая фигурка. Еще у нее полненькие розовые, как у ангелочка, губки. По фотографиям видно, что если она улыбается, появляются две ямочки на щечках, но, увы, мне малышка не улыбалась ни разу, поэтому подтвердить этого я не могу.

Она так похожа на него и на меня одновременно. Она моя дочь и это разрывает мое сердце напополам.

Как это случилось? Почему я? Почему она.

Снова

смотрит на часы. Ждет, когда уйду, и так повторяется день за днем. Как бы я не вела себя. Что бы ей не приносила, моя девятилетняя дочь смотрит на меня с печалью и равнодушием и ждет когда же я, наконец, покину ее общество.

Хочется кричать и плакать, но у меня нет такого права. Я сама во всем виновата и теперь даже "прости" будет звучать неправдоподобно.

– Мне пора, дорогая.
– говорю, пытаясь запомнить каждую черточку. Я больше не приду. Она этого не хочет и это больнее всего. Ради дочери выполню самое страшное, что только может присниться матери, оставлю ее в покое. Но это не кошмар - это реальность.

Кивает и снова начинает рисовать. Вика никогда не показывает свои рисунки, и только от ее воспитателей я знаю, что моя дочка художница от бога как и ее отец. Господи, за что мне это!

Встаю и выхожу прочь из комнаты свиданий.

– Лия Ивановна, как вы?
– директриса детского дома, где росла моя дочка, смотрит на меня с грустью с примесью презрения. Я уже шестой месяц ухожу отсюда ни с чем и это понятно.

За девять лет жизни дочери мать только сейчас вспомнила о ней! Совесть, наверное, проснулась вот и явилась!
– шепчутся воспитатели, но они не знают! Им не понять, что такое узнать, что твое дитя живо и оно где-то далеко. Страшно, но это уже случилось и надо жить дальше.

– Нормально. Вика не хочет меня видеть, и я могу ее понять. Больше я не приеду, не хочу бередить ее раны. Простите.

Иду прочь, еле сдерживая слезы. Больно! Но так надо. Мой ребенок ненавидит меня и как бы я не боролась это не изменить.

Все же слезы вырываются наружу, поэтому бегу прочь пока не сталкиваюсь с кем-то.

– Простите меня!
– всхлипываю, пытаясь уйти, но меня останавливают крепкие мужские руки.

– Девушка вы в порядке?
– сквозь слезы кое-как разглядела мужчину. Я встречала его каждый раз, когда уходила от дочки. Красивый, о таких говорят, что он создан, чтобы разбивать женские сердца. Только поздно же ты пришел сударь. Мое сердце разбилось много лет назад и в этом виновата только я.

– Да, все хорошо, простите!
– отвожу взгляд, пряча заплаканное лицо. Я устала, мне все надоело. Может решить все разом? Квартиру перепишу на дочь, а потом...

Снова пытаюсь уйти, но он удерживает меня.

– В таком состоянии я не могу вас отпустить. Давайте я отвезу вас домой. Или вы того и гляди под машину броситесь!

Будто мысли прочитал. Откуда знает? А ведь жизнь только начала налаживаться. Я честно думала, что пережила ее смерть и справилась с болью, а оказалось...

–

Нет, спасибо, я сама.
– пытаюсь возразить, но он меня и слушать не желает, подводит к огромной джипообразной машине и подсаживает внутрь. Потом я замечаю, что он смотрит на здание будто жалеет о своем решение, но снова взглянув на меня, закрывает дверцу и идет к водительскому месту.

Садится, заводит мотор и спрашивает:

– Куда везти?

Назвала адрес, вытирая глаза платком. Не желаю, чтобы меня видели такой. И приготовилась к поездке домой. Сегодня выплачусь, а завтра к нотариусу.

Только к моему удивлению привез он меня не к моему дому, а к дорогому ресторану.

– Что-то мне подсказывает, что вас сейчас нельзя оставлять одну. Пошлите, попьем кофе, и может я смогу вам помочь.

Хочется возмутиться, но я ловлю его обеспокоенный взгляд и не могу вымолвить и слова. А пусть! Может, прибьет и все, мне меньше проблем будет. Жаль дочке квартиру не передам только. Выхожу из машины и иду за ним следом. Он привел меня в один из знаменитейших ресторанов города. Его считают почти достопримечательностью наших мест. А попасть в сюда значит побывать в раю.

К моему удивлению мужчину встречают с огромным уважением и явно знают в этом месте.

– Мне нужна кабинка.
– бросает мой кавалер и нас тут же провожают в закрытую зону.
– Устраивайтесь. И не стесняйтесь.

– Спасибо.
– сажусь и с тревогой смотрю на него. Что ему от меня надо? Зачем привез сюда? Почему бы сразу не отвезти куда хочет, не сделать свое черное дело и не прибить?

– Я Павел.
– представляется он в это время.

– Лия.
– отвечаю, отслеживая каждый жест. Я не хочу есть, и мне сейчас не до знакомств. И думаю это отчетливо написано на моем лице.

– Рад познакомиться. У вас красивое имя. И не надо так смотреть. Признайтесь, вы ведь потеряли надежду и на грани так?
– не реагирую, какая разница! Ему-то что до меня?
– Вы можете не понять, мир сильно изменился в последние десятилетия, но меня воспитывали по старым правилам и одно из них гласит, что мужчина не имеет права бросить женщину в беде, а вам явно нужна помощь.

– Увы, вы мне ничем помочь не можете.

– Вы в этом уверены?
– вопросительно поднимает бровь и мне становится не по себе от ума и какого-то понимания в глазах этого тридцатилетнего мужчины.

– А вы можете сделать так, чтобы моя дочь меня любила?
– подняла бровь. А вот и ожидаемая реакция - недоумение и вопрос.
– Или вернуть меня на десять лет назад, чтобы я смогла исправить главную ошибку своей жизни?
– молчание.
– Вот именно! Не можете. А зная, что я отдала ребенка в детдом, вы постараетесь как можно быстрее отделаться от меня! Так что, я лучше пойду!

Встаю и иду к двери кабинки, собираясь уйти, когда он окликает меня. Оборачиваюсь и замираю, чувствуя себя мышкой, попавшейся в лапы к кошке.