Найти свою любовь, или на чужом горе счастья не построишь

Белый Ирис

– Чай, кофе?

– Чай если можно.
– кивнул мне Павел

Как не странно, за чаем у нас завязалась мирная приятная беседа. И остаток вечера я провела в умиротворенном состоянии, но вот он засобирался. И тут же приходит осознание, что сейчас он уйдет, и я его больше не увижу. Стало грустно.

Глубоко задумавшись об этом, не замечаю, как мой собеседник подошел ко мне и присев на корточки посмотрел в глаза.

– О чем думаешь?
– перешел на "ты".

– О том, что не хочу, чтобы ты уходил.
– отвечаю и тянусь к нему, надеясь хоть как-то его удержать, хоть и на одну ночь, но он меня

остановил:

– Это не правильно. Ты потом пожалеешь об этом.
– качает головой.

– Знаю, но мне это нужно, пожалуйста!
– и он сдается, уступая нашему общему желанию.

Губы нежно накрыли мои. Руки прижали меня к себе, и я теряюсь в абсолютно новых ощущениях. Испугавшись этих чувств, я отстранилась, со страхом и недоумением глядя на него.

– Тебе с ним не было хорошо?
– удивился Павел.

Покраснела.

– Нет. Я думала это нормально. Мне так хотелось, чтобы он меня любил, что я готова была терпеть неудобства.
– призналась я.

– Тогда позволь мне доставить тебе удовольствие.
– предложил мой собеседник и снова поцеловал меня, но на этот раз я не боялась и просто позволила ему ласкать и любить меня, испытывая при этом море новых приятных ощущений...

Намного позже, уже ночью, лежу на его плече, чувствуя, как его пальцы выводят узоры на моей коже.

– Спасибо!
– улыбаюсь от пережитого удовольствия.

– Не за что. Можно спросить?

– О чем?
– смотрю на него.

– Как получилось, что ты сошлась с отчимом? Почему и куда при этом смотрела твоя мать?

Как ему рассказать и надо ли? Вгляделась в эти добрые глаза и просто не могу сдержаться. Слова полились сами:

– Мне было пять лет, когда умер мой отец. Мама всегда во мне души не чаяла, а вот отца ругала, на чем свет стоит. Лоботряс и бабник это самые лестные ее эпитеты в его сторону. Но ее разочарование в мужчинах не помешало ей встретить отчима и влюбиться. Когда мне было восемь, в нашем доме появился Илья. Сначала я делала вид, что не замечаю, как мама охладела ко мне. Вся ее любовь теперь принадлежала только новому мужу и их совместному сыну, а я так хотела, чтобы любили и меня...

Замолчала, не зная как рассказывать дальше. Я не сомневалась, что после этой истории Павел встанет и уйдет, но слишком долго я хранила эту историю, и мне хотелось выговориться:

– Отчим же, наоборот, относился ко мне как к родной, постепенно я убедила себя, что влюблена в него, а он любит меня. В четырнадцать я предприняла первую попытку сблизиться с ним, сама не зная, чего хочу, но желая быть ближе к нему. Тогда впервые отчим позволил себе вольность, но сумел взять себя в руки в последний момент и не дошел до конца.

– Тогда ты не виновата! Ты была ребенком, который искал нежности и любви.
– погладил меня по щеке мужчина.

– Все не так просто. День своего пятнадцатилетия я встречала с ним. Мама с братом уехали в санаторий и даже не позвонили, чтобы поздравить меня, а я рассердилась, и уже понимая, что то, что было неправильно, попыталась его соблазнить. Мною двигало желание отомстить и сблизиться с ним. В ту ночь я стала женщиной...
– замолчала, вспоминая ту ночь.
– Между нами начался роман. Роман, продлившийся больше полугода, и прервавшийся когда скрывать мою беременность

стало уже невозможно.

Снова молчу, вглядываясь в глаза мужчины и ища презрение. Но его там не было, только печаль и сострадание.

– Поговорив с ним и поняв, что он не собирается бросать маму, я пришла к ней и все рассказала, сказав при этом с детской убежденностью, что люблю его, а он любит меня. Глупая, я действительно думала, что теперь любима и мы будем вместе, а мешает нам только мама, которую он не может бросить из-за брата. Теперь она уйдет, и мы будем счастливы. Но не тут-то было. Мама устроила скандал. Выгнала отчима и пригрозила подать на него в суд за совращение несовершеннолетней, а он... Он смотрел на меня с ненавистью. Сказал, что презирает меня и спал со мной, шлюхой, только потому, что маме из-за некоторых проблем со здоровьем нельзя было с ним спать. А потом пошел ползать перед ней на коленях, моля простить его и клянясь, что я его совратила, а любит он только ее. Она не простила и когда я была на восьмом месяце, он покончил с собой. Узнав об этом, я попала в больницу с нервным срывом. А когда очнулась, мне сказали, что мой ребенок умер. На вопрос где тело мама отрезала, что похоронила его и не важно, где. Мне надо жить дальше и идти вперед.

Прячу глаза, боясь смотреть на мужчину.

– Она солгала тебе?
– вопрос заставил меня встретиться с ним взглядом.

– Да.

– Как ты узнали про дочь?

– Мама умерла год назад. Брат позвонил и попросил приехать. Разбирая ее бумаги, я нашла документы об отказе от ребенка. В них стояло мое имя, и было написано, что я отказываюсь от своей дочери. Все эти годы я мучилась, что не смогла уберечь ребенка, а оказалось моя дочка жива, но меня ее просто лишили.
– смахнула слезинку с глаз и с трудом заставила себя продолжать - Решив забрать ее я нашла девочку. Узнала, что ее зовут Вика и начала оформлять документы, чтобы забрать дочь, но столкнулась с тем, что она не хочет, чтобы я ее забирала. Мой ребенок меня ненавидит.

– Мне жаль!
– теплая рука накрыла мою, и только тут я поняла, что сжала руки в кулачки и кусаю губы пытаясь сдержать слезы.

– Я пыталась добиться ее прощения, но за эти месяцы ничего не изменилось! Моя девочка как и раньше смотрит на меня как на врага!

– А ты рассказала ей, как получилось, что ее отдали в детдом?

– Нет. И не надо. Ей незачем знать, что ее бабушка наказала с ее помощью мать.

Мы оба молчали лежа на моей кровати и думая каждый о своем.

– А как зовут твою дочку?
– вдруг спросил любовник.

– Виктория.

– А фамилия?

– Мама не разрешила им даже дать ей нашу фамилию. Ей дали фамилию по месяцу рождения. Мартовская Виктория.

И снова тишина. Тишина гнетущая. Кто-то скажет, что тишина одна, но я-то точно знаю, что она может быть разной. Бывает гнетущая тишина. Бывает тишина с привкусом размышлений, а иногда она полная боли, вот как сейчас.

– Я думаю, ты должна знать, что я оформляю документы на удочерение Вики.
– наконец услышала я.

И эти слова открыли мне глаза. Я вдруг осознала, что она не просто смотрела на часы, Вика ждала его. И мое появление для нее помеха, ведь девочка боится, что я помешаю ему забрать ее. А он тут, потому что хочет знать мои планы на будущее.