Найти в Нью-Йорке

Харрисон Колин

Уже через неделю он был на другом краю света, и при нем в рюкзаке — все, что ему нужно. В индонезийском городке без электричества, без мобильной связи, без Интернета, без газет, без Си-эн-эн. Он повстречал худенькую немецкую девушку, и несколько недель они путешествовали вместе. Она была славная, но кололась, поэтому заниматься с ней любовью он не хотел. Как-то в Гарлеме он видел двух больных СПИДом, выбегавших из горящего дома без лифта. Настоящие доходяги. И потом, не затем он выжил после катастрофы, чтобы так глупо умереть. Его отказ от близости привел к тому, что девушка еще сильнее подсела на наркотики. Рэй понимал, что если останется с ней, рано или поздно они переспят, а может, он тоже попробует героин, который она хранит в рюкзаке. Он сказал, что собирается ее покинуть, и она со

слезами признала, что так будет лучше. Он заплатил водителю грузовика, чтобы тот довез его до соседнего города. Через несколько дней Рэй уже был на Филиппинах. В одном ресторанчике на открытом воздухе он увидел крупных светловолосых парней, похожих на загорелых любителей серфинга из Калифорнии. Но оказалось, что это австралийские вояки. Точнее, спасатели. В ботинках и солнечных очках. Расслабляются. Он подсел к ним, выпил с ними пива. Они спросили, откуда он. Нью-Йорк? Ого! Далековато забрался, а? Они только что прилетели, рассказали они, и теперь вот ждут. На восточные острова обрушился тайфун. Их высадят с военно-транспортных «С-5», как только тайфун уйдет с берега. Передовая группа со спутниковыми телефонами, палатками, запасом воды. Он спросил, нельзя ли ему присоединиться к ним, помочь. Нет, ответили они, туристов мы не берем.

Тон разговора изменился, возникла неловкость. Рэй не настаивал. Когда бутылки почти опустели, один из австралийцев спросил, почему он приехал на Филиппины. Плаваю, ответил Рэй. А чем ты занимаешься у себя в Нью-Йорке, приятель? Рэй залпом допил свое пиво. «Когда-то был пожарным».

— Нью-Йорк-сити, пожарное управление, а? — В голосе австралийца послышалась заинтересованность. — Где конкретно?

— Десятое подразделение, Нижний Манхэттен.

— Есть лицензия на оказание первой помощи?

— Да.

— Прошел всю подготовку? Веревки, спуск-подъем и прочее?

— Конечно. Спасательные работы в задымленных помещениях и падающих зданиях.

— Колымагу водить умеешь?

— Колымагу?

— Пожарную машину?

— Я водил водяную и с лестницей. Двадцать четыре передачи.

Австралиец кивнул:

— Минуту, приятель.

Он поднялся и нашел остальных. Все обернулись и посмотрели на Рэя.

Еще через два дня он, в футболке и шортах, забирался на верхушку мангровой пальмы, чтобы выручить вцепившуюся в ветку восьмилетнюю девочку. После того как вода спала, она еще два дня просидела на ободранных сучьях. Ее мать ждала внизу. Когда он добрался до девочки, она прижалась к нему так крепко, что он чувствовал, как у нее в груди стучит сердце. Она изо всех сил обхватила его шею руками. Это было самое приятное чувство за всю его жизнь. За всю жизнь. Самые лучшие мгновения в его жизни. Я буду это помнить до самой смерти. Он боролся с собой, чтобы не заплакать, когда мать подбежала, чтобы схватить дочку. Три дня их группа выкапывала трупы из жидкой грязи. Они указывали точки, куда надо сбросить с вертолетов воду в бутылках и продукты, и потом распределяли их среди тысяч голодных. Они видели сотни людей, умирающих от дизентерии. Через три недели группу сменили. Их вывезли из зоны и отправили на медосмотр. Кроме обычных паразитов, у него ничего не нашли, но он похудел на девять килограммов. Шрам на животе запал. Ему предложили работу. С тех пор так и пошло — полгода в поле, две недели отдыха. По всему свету. Он читал не так уж много газет, он просто жил — в этом месте, времени, с этими людьми.

Находил ли он жизнь? Не совсем так. Находил, конечно, — среди множества смертей. Время от времени он снова кого-нибудь спасал. Он помнил такие минуты, пытался осмыслить их, но ничего не получалось. Честно говоря, он понимал их все меньше и меньше. Никакой непрерывности. Он жил в потоке отдельных мгновений. Чтобы расслабиться, несколько раз курил опиум, но в основном пил пиво. Читал Библию, потом Коран. Потом некоторые индуистские книги. Почти во всех крупных городах, где ему доводилось бывать, можно было купить что-нибудь по-английски. Он следил за сообщениями о войнах в Ираке и Сомали, о мелких войнах повсюду. Видел сотрудников ООН, продававших штабеля шин местным перекупщикам. Видел человека, который расхаживал с щипцами по полю, заваленному облепленными мухами трупами; мужчина искал тела с широко

открытыми ртами и выдергивал зубы с золотыми пломбами. В Сомали, после того как местные обчистили его грузовик, ему выдали автомат АК-47 и велели смотреть в оба и не подпускать мародеров, которые крадут у спасателей припасы. Странно было держать в руках автомат, он казался таким легким. Нередко им случалось работать в зонах боевых действий. Несколько раз их брали на мушку и отбирали деньги. Иногда туземным бандам требовался выкуп, иногда воинственных вождей могли умиротворить дары медицины. Ему пришло в голову, что его усилия в каком-то смысле тщетны. Чем больше ты делаешь, тем больше работы ждет тебя впереди. Некоторые спасатели заболевали или просто не выдерживали, ломались и не скрывали этого. А другие незаметно выходили из игры, не летели дальше, разрывали контракт. Но большинство продолжали делать свое дело. Впрочем, внешнему миру было на них наплевать.

*

Когда-то я неплохо проводил здесь время, подумал Рэй, глядя на жилище Цзин Ли — дом без лифта на одной из Восточных Девяностых улиц. Он захватил с собой набор пожарных отмычек, состоящий из прототипов, предоставленных компаниями, производящими ключи, а также из специальных приспособлений, позволяющих открыть замок методом подбора: их изготовил исследовательский отдел пожарного управления. Иногда быстрее открыть дверь этими ключами, чем взломать ее, особенно если она металлическая и запирается на надежный врезной замок. Их положено сдавать, когда увольняешься из управления, но так никто никогда не поступает.

Он надел свой старый пожарный пояс и ботинки, взял сумку с пожарными инструментами и водяной манометр, прикрепил к рубашке свой старый служебный бейдж, решив, что все это может пригодиться. У отца хранилась полицейская рация, она не очень хорошо работала, но убедительно трещала и щелкала; он захватил и ее.

У двери подъезда он столкнулся с пожилой дамой, которая, видимо, недавно покрасила волосы, но забыла о бровях.

— Я войду с вами, мэм.

Она встревоженно обернулась:

— Войдете?

— Да.

— А вы кто?

— Управление пожарной охраны.

— Где пожар?

— Пожара нет. Просто проверка.

— А в чем дело? — требовательно спросила она. — Почему вас не впустил комендант?

— Только между нами… — Он наклонился к ней поближе. — Я инспектор. Нам поступила конфиденциальная жалоба на автоматические огнетушители, которые установлены в этом здании, и если коменданта поставят в известность о моем прибытии, это в конечном счете негативно скажется на безопасности жителей.

Старушка кивнула, показывая, что прониклась тонкостью замысла, и ее брови сдвинулись от заговорщического задора.

— Понимаю. Только вы мне расскажите подробнее, чтобы я лучше разобралась.

— Конечно, мэм. Согласно нашим требованиям, система огнетушителей должна быть подключена к независимой водопроводной сети, чтобы постоянно поддерживать на определенном уровне давление, выраженное в фунтах на квадратный дюйм, и чтобы отказы внутренней коммунальной системы водоснабжения не влияли на общую готовность системы пожаротушения. Но одновременно содержать две системы водоснабжения значительно дороже, вот почему…

— Да! — воскликнула она. — Это такой дешевый дом, вы даже не поверите! — Она открыла дверь и сделала ему нетерпеливый приглашающий жест. Она провела его как раз мимо почтовых ящиков, один из которых ему предстояло взломать, чтобы извлечь телефонный счет.

— Пойдемте тихонько, — настойчиво говорила старушка. — Я никому не скажу, пока вся эта история не выплывет наружу. Мы рассчитываем, что домовый комитет получит полный отчет. Вам какой этаж?

Цзин Ли, насколько он помнил, жила на последнем.

— У этого строения пять этажей, и мы должны начать сверху, чтобы сначала проверить давление там.

— Да-да, поскорее, пожалуйста. Я живу на третьем. Я буду вас ждать.

Он шел за ней по лестнице, пришлось тащить еще и ее пакет с продуктами.

— Сколько вам понадобится времени, пока вы доберетесь до нашего этажа? — поинтересовалась она.

В ответ он показал ей манометр, словно тот служил универсальным объяснением. Она энергично кивнула.

— Может быть, около часа. Годится?