Назад дороги нет
Шрифт:
Он махнул Шкафу, и тот поднял даже не сопротивляющегося кудрявого на ноги, скрутив ему руки. Все его лицо раздулось и опухло. Голова безжизненно висела, он тяжело сипло дышал, и из его рта и носа на пол капала алая кровь.
Том остался довольным своим результатом, но это было еще не все. Он вытянул руку ладонью вверх, пошевелил пальцами, и Донован тут же подал ему заранее приготовленные ножницы.
Пощелкав ими, Том широко улыбнулся, обвел довольным взглядом каждого смотрящего на него мальчишку и, наклонившись к уху Тео,
– Сейчас мы подровняем твою шевелюру!
Тео, который только каким-то чудом оставался в сознании, не нашел в себе сил ответить ему. Все его тело переполняла резкая, обжигающая, ужасная боль.
Он чувствовал, как Том больно дернул прядь его волос. Щелкнул ножницами, и она полетела на пол. Он почувствовал себя невероятно униженным, но он даже пальцем не смог пошевелить. Зажмурил глаза, до крови кусая себя за внутреннюю сторону щеки, старательно сдерживая рвущийся наружу крик.
Щелк. Щелк.
Все больше его волос падали ему под ноги.
Щелк. Щелк.
Было такое ощущение, будто бы его сейчас раздевали наголо при всех. До того мерзко, постыдно и неприятно.
Щелк. Щелк.
Он слышал громкий смех и улюлюканье. Отовсюду доносились крики: «Покажи ему, Том!», «Так этого урода!»
Щелк. Щелк.
Он отомстит. Он знал, ублюдок Том еще сильно пожалеет. Он заставит его страдать. Сделает все возможное, чтобы морально его уничтожить. Унизить, так сильно, что больше никто уже не сможет его бояться. Тео это по силам.
– Генри! – раздался вдруг отчаянный крик.
Он приподнял голову и встретился взглядом с Оливером. Тот почему-то сидел на полу, в объятиях Ника, и не сводил с Тео огромных, испуганных ярко зеленых глаз.
«А ведь у него очень красивые глаза», – отчего-то в полубреде подумал Тео.
Оливер вдруг сжал ладони в кулаки. Стоило только увидеть каким беспомощными и уязвимым выглядел Генри, как с легкостью эти мудаки обстригали его волосы под громкий смех других моральных уродов, словно это была обычная детская забава, и в нем проснулся новый прилив силы. Он легонько отпихнул Ника, вскочил, и решительно напрыгнул сзади на Тома вцепляясь ему в волосы, со всей силы дергая его за них.
Том отшатнулся от Тео, выронил ножницы и выругавшись, закрутился на месте, пытаясь скинуть с себя Оливера, но мальчик вцепился в него мертвой хваткой, не желая отпускать.
Ник тоже решил действовать, бросился к Шкафу, дергая его большие руки, в надежде их разжать, пнул его ногой куда-то в бедро, и Шкаф болезненно охнул. Обрадованный своим успехом, Ник продолжил наносить ему удары. Краем глаза она увидел, как Том, изловчившись, схватил Оливера за воротник рубашки, чуть приподнял его и швырнул прямо на пол.
Оливер громко вскрикнул. С глухим ударом он упал и попытался приподняться.
– Сейчас ты у меня получишь, сраный педик! – проорал ему разъяренный Том.
В одно страшное мгновение Нику даже показалось, что он больше не дышал, но затем, к своему огромному облегчению, он увидел, как слабо приподнималась грудная клетка его друга. Из носа Оливера текла кровь.
– Урод! – закричал им Ник и бросился к Тому с желанием хоть немножко отомстить за лучшего друга.
Он понимал, что Оливер и Генри были окончательно выведены из строя, и он один остался против оравы огромных отморозков в два раза сильнее и старше его, толстого двенадцатилетнего мальчишки.
«Вряд ли я долго протяну», – успел подумать Ник, и тут ему преградил дорогу Донован. Поднял с пола железную трубу и, замахнувшись, со всей дури ударил ею мальчика.
Вокруг словно заплясали звездочки, из глаз брызнули слезы боли и от злости он заплакал, не в силах остановиться. А Донован, решивший, что этого мало, подбежал к нему и трубой начал наносить удары по его спине.
– Вот тебе, жирдяй! Получай! Будешь знать как нападать на старших! – приговаривал он перед каждым ударом.
Ник всхлипнул, до крови прикусил язык, нос его забился, из-за слез, застилавших глаза, он с трудом мог видеть.
«Господи! Пусть это поскорее закончится! Пожалуйста… Пусть ему надоест меня бить!», – про себя повторял мальчик, сжимал ладони в кулаки, от чего ногти с болью врезались в его кожу. Горячие слезы текли по его круглым щекам, он тихонько плакал и дрожал.
Он не знал сколько прошло времени, перед тем как Донован решил, что достаточно над ним поиздевался и остановился. Но для Ника это было сравнимо с вечностью.
Какой-то шестерка подбежал к Доновану, вместе они подняли Ника и потащили мальчика к шкафу.
– Пустите, ублюдки! – закричал Ник, безуспешно дернулся, но его тело пронзила такая острая боль, что он повис в руках своих обидчиков.
Одно мгновение, и его заперли в душном пыльном шкафу, он даже моргнуть не успел – швырнули туда как какой-то мешок с мусором.
Том довольно кивнул своим приятелям. Все вышло так, как он и хотел с самого начала. Самоуверенный Чудила получил свое, и теперь будет знать, кто здесь главный и кого стоит слушаться. А его новые дружки хорошенько подумают, стоит ли вообще им с ним общаться.
Том взглянул на Оливера, и лицо его искривилось. Мелкий сучонок, выдрал ему целый клок волос. Откуда вообще в этом тощем придурке, похожем на педика, столько сил? Даже не задумываясь, Том со всей силы еще раз ударил его ногой в живот, но тот не пошевелился, и Том самодовольно улыбнулся. Да. Он хорошенько его отделал.