Назад в молодость

Силаев Евгений

Во-вторых, меня опять встретила Олеся. Причем сразу начала с претензий в духе «где ты пропадал?», «почему на первой паре не был и так далее». Хорошо еще, что мой честный ответ ее устроил.

— Тетка из Главлита придет сегодня в пять вечера. К этому времени будьте, пожалуйста, готовы.

— Будем, — отвечаю, а потом решаю задать вопрос, который мучал меня все эти дни, — А почему ты так паришься по этому поводу?

Она посмотрела на меня так, словно я спросил какую-то глупость.

— Потому что я староста, а в вашей

так называемой «группе» сплошь мои одногруппники, уж прости за тавтологию. В общем, я за вас отвечаю. Так что смотри на меня.

Для пущей убедительности она показала кулак, но быстро сменила гнев на милость и улыбнулась.

— И да. Проверяющую зовут Даздраперма Олеговна, — добавила Олеся.

— Как-как? — я не поверил своим ушам.

— Даз-дра-пер-ма Оле-гов-на, — по слогам проговорила староста.

Я рассмеялся. Именно от ее произношения по слогам. Годы поглощения примитивного юмора делают такие частицы, как «перма» и «гов-на» смешными по умолчанию.

— Извини, — прошу прощения за свой смех, — Думал, таких имен уже никто не дает.

Да, я в курсе этих советских имен. «Даздраперма» означает «Да здравствует первое мая». Из забавного вспоминаются «Первая советская ракета” (Первосрак) и «Передовое дело радует Сталина» (Педераст, простите). Носителям этих славных имен лично мне хотелось искренне посочувствовать.

— Да, я тоже думала. Но уж как назвали, так назвали.

Сразу вспомнилась фраза персонажа из одной популярной компьютерной игры: «Я бы тебя, конечно, так не назвал. Но какое имя дали, такое дали».

— Это да, — отвечаю обрывистой фразой в надежде закончить разговор.

Олеся какое-то время стояла молча, а потом, словно что-то вспомнив, дернулась и ушла. И замечательно. Честно признаюсь, внимание старосты начинает меня напрягать. Пусть все и происходит «по делу».

***********************************************************

В столовой донес до Шурика, Электроника и Гриши (в последние дни товарищ из Витебска тоже начал сидеть с нами) всю актуальную информацию. Они восприняли услышанное спокойно, и даже имя-отчество нашей цензорши их не рассмешило.

Стоило оглядеть их повнимательнее, как все стало ясно. Парни нервничали. Оно и понятно: не каждый день такие ответственные смотрины.

Да я и сам беспокоился, чего греха таить. С годами появился навык скрывать эмоции как за пустой болтовней, так и за томным молчанием. Тут ребята выбрали второе, и я с радостью их поддержал.

После пар мы решили не покидать институт. Пару раз прогнали песни, посидели на листах с текстами (и не важно, что это театральная традиция), сбегали на перекур. Оказалось, что Гриша, как и я, любит травить себя табаком, причем с завидной частотой. Шурик и Электроник, в свою очередь, просто стояли рядом и дышали дымом. Их это явно успокаивало.

— Пассивное курение опаснее активного, — напоминаю им.

— А стресс еще хуже, — резонно отметил Шурик.

Больше

никто ничего не говорил. Не было необходимости.

**********************************************************

Подготовка к прослушиванию, проходившему в актовом зале нашего замечательного учебного заявления, заняла где-то час. Сначала надо было разобрать барабанную установку, потом перенести инструменты и собрать установку на новом месте. Звучит просто, но делается сложнее.

Потом мы ждали. Первым пришел представитель профкома, учтиво поздоровался и сел в зрительном зале. Потом явилась Олеся и заняла место рядом с ответственным лицом.

— Смотрите, у нас уже зрительный зал собирается, — Гриша решил разрядить обстановку.

Мы улыбнулись.

Затем подтянулись еще несколько человек: кто-то из ректората, декан нашего факультета. В дверном проеме замечаю Таню и Свету. Девушки смотрели на нас из коридора, но внутрь заходить не решались.

И вот пришла ОНА. Стоило ее звонким каблукам пару раз цокнуть по полу, как все остальные персонажи встали. Для полноты картины не хватало только аплодисментов.

Вглядываюсь в человека, от которого сегодня зависит слишком многое. Внешне она один-в-один Людмила Прокофьевна из «Служебного романа», даже тот же отвратительный взгляд. Подавляю в себе сиюминутный приступ тошноты и стараюсь выглядеть приветливо. Насколько это возможно, конечно.

— Здравствуйте, товарищи, — произнесла женщина, дойдя до сцены. Сначала она окинула взглядом сидящих в зале, а затем соизволила посмотреть на сцену, где сидели мы, — А вы тот самый вокально-инструментальный ансамбль?

— Да, — отвечаю коротко, — Это мы.

— А как вы называетесь?

Как говорят в таких случаях студенты, «черт, опять валит». Ведь название мы действительно не придумали.

— Знаете, а мы не думали об этом, — честно признаюсь, — Пусть будет ВИА «Без названия».

Приятели, кажется, посмотрели на меня, словно на идиота. Но мне лично было на это плевать.

— Допустим, — кивнула женщина, а потом повернулась к залу и сказала, — Забыла представиться. Меня зовут Челюскина Даздраперма Олеговна, я уполномоченный Главного управления по делам литературы и издательств, сокращенно Главлит. Так как песни вашего ВИА существуют еще и в текстовом виде, мы имеем полное право осуществлять контроль и над ними тоже.

«Существуют в текстовом виде». Хитро. Учитывая, что сам Профком попросил сделать копии. Интересно девки пляшут.

— Ну что, товарищи, — женщина повернулась к нам, — Тексты ваши получены были заранее. Давайте не будем отнимать друг у друга время и приступим.

И что на это отвечать? А вот никто не знал.

Мы молча заняли свои позиции. Шурик и Электроник взяли гитары, я стал напротив микрофона, а Гриша сел за установку. Все было готово.

— С чего начнем? — шепотом поинтересовался барабанщик.