Назад, в пионерское лето
Шрифт:
Но исходя из общих соображений, примерно так подобный документ и должен был, наверное, выглядеть: громкая шапка, номер, фотография, синяя печать, звание, фамилия имя и отчество — если верить книжице, звали майора Геннадием Петровичем.
— Ну так как? — осведомился Круглов, дав мне вволю налюбоваться на свое удостоверение. — Прокатимся?
— Пожалуй, — кивнул я, помедлив уже чисто для проформы. — Как говорится, до пятницы я совершенно свободен!
— В таком случае, прошу за мной, — заявил майор, соскальзывая с высокого барного табурета.
Сделав
На улице Круглова ждал серебристый микроавтобус. Распахнув заднюю дверцу, майор жестом предложил мне зайти в салон с зеркальными окнами. Сам Геннадий Петрович за мной не последовал, предпочтя занять место рядом с водителем, отгороженное от меня толстым стеклом — прозрачным, но звуки, похоже, не пропускавшим: я видел, как ФСБ-шник открывает рот, что-то говоря молодому парню за рулем, но не услышал ни слова. Зато четко уловил, как с щелчком заблокировались двери. Невольно поежился: если это все же похищение, то оно, считай, удалось. С другой стороны, что с меня взять, кроме той же почки? Ладно, пары почек. Сердечко — и то пошаливает, так себе выйдет трофей у потенциальных злодеев…
Нет, слишком сложно — при желании можно было бы тупо стукнуть меня по башке в подъезде, а не светить удостоверением — и физиономией — перед тем же барменом. Так что, скорее всего, этот Круглов и впрямь из ФСБ. И нужна ему от меня вовсе не пресловутая почка. А вот что? Ладно, глядишь, скоро и узнаем…
Как и обещал майор, дорога заняла ровно полчаса. Окна салона оказались зеркальными не только снаружи, но и изнутри, а стекло в кабину Геннадий Петрович, едва мы тронулись, закрыл со своей стороны плотной шторкой, так что я понятия не имел, куда именно меня везли. Пытался хотя бы приблизительно угадать, ловя повороты, однако быстро запутался и бросил.
Но вот наконец автомобиль остановился. Спустя несколько секунд щелкнул замок — и дверь распахнулась.
— Приехали, — сообщил мне снаружи Круглов. — Можете выходить.
Не заставив просить себя дважды, я выбрался наружу.
Микроавтобус стоял на огороженной высоким забором территории в десятке метров от крылечка двухэтажного кирпичного домика под покатой крышей из зеленой гибкой черепицы. В стороне, за деревьями, виднелись еще несколько подобных же строений.
Почему-то я ожидал, что майор пригласит меня войти в этот ближайший дом, но Геннадий Петрович указал на выложенную плиткой дорожку, ведущую в обход:
— Идемте, Андрей Викторович.
Пожав плечами, я направился, куда мне было велено.
Нашей целью оказалось приземистое здание всего в один этаж, спрятавшееся в густых зарослях лещины. Стоило нам к нему приблизиться, как в стене распахнулась неприметная дверь — я сперва подумал, автоматически, но затем увидел внутри предупредительного охранника в темно-синей форме с погонами сержанта — и, пройдя коротким коридором, мы оказались в комнате без окон, но по-своему уютной: кожаный диванчик, пара кресел, журнальный
— Присаживайтесь, — предложил мне Круглов. — Мой коллега сейчас подойдет.
— Коллега? — вопросительно приподнял я бровь, опускаясь в одно из кресел.
— Тот, кто введет вас в курс дела, — ответил майор. — А пока можно попросить ваш телефон? — требовательно протянул он руку. — Сеть в этом помещении все равно не ловится.
— Пожалуйста, — вынув из кармана мобильник, я почти без колебаний отдал его ФСБ-шнику.
— Благодарю, — приподняв крышку только теперь замеченного мной ящичка возле аквариума, Геннадий Петрович спрятал туда гаджет. — По окончании нашего разговора — чем бы тот ни завершился — я его вам верну.
— Да уж, хотелось бы, — хмыкнул я, храбрясь.
В этот момент в комнату быстрым шагом вошел плотный мужчина, пожалуй, несколько моложе «моего» майора.
— О, вы уже здесь! — радостно воскликнул он, приближаясь и протягивая мне руку. — Меня зовут Сергей, фамилия — Гришин, я старший научный сотрудник Института экспериментальных технологий при ФСБ России, — представился он.
— Андрей Резанцев, — в свою очередь назвался я, приподнимаясь из кресла и пожимая его широкую ладонь.
— Я знаю, кто вы, — кивнул Сергей. И добавил: — Наконец-то мы вас нашли!
— А что меня было искать? — развел руками я, снова усаживаясь. — Я никуда не прячусь…
— О нашем институте, вы, конечно, не слышали? — вместо ответа заявил — почти без вопросительной интонации — Гришин, удобно устраиваясь во втором кресле. Круглов уже тоже присел — на диванчик.
— Обещанное нашим президентом оружие на новых физических принципах делаете? — полушутя предположил я.
— Пока не совсем оружие, — мотнул головой Сергей. — Но да, на новых принципах… Вы фантастику любите? — неожиданно спросил он.
— Современную — не очень, — признался я. — Но в детстве, конечно, увлекался — как, наверное, и все, кто рос в СССР. Беляев там, Стругацкие, Кир Булычев…
— Герберт Уэллс? — продолжил список Гришин.
— Ну да, из зарубежных. «Война миров», «Машина времени», «Человек-невидимка», — машинально кивнул я — и тут осекся. — Вы ж не просто так спросили?
Сергей многозначительно кивнул.
— «Человек-невидимка»? — уточнил я.
А что, чем не новые физические принципы? Вот только при чем тут я?
— Скорее, «Машина времени», — поправил меня собеседник.
— Шутите? — нахмурился я.
— Наша работа, Андрей Викторович, к шуткам не располагает, — сухо подал с дивана голос майор.
— Хотите сказать, что у ФСБ есть машина времени? — недоверчиво прищурился я на Круглова. Затем перевел взгляд на Гришина.
— Машины пока нет, — похоже, с искренним сожалением вздохнул Сергей. — Но кое-какие смежные технологии имеются…
— Так, давайте не будем ходить вокруг да около, — решительно тряхнул я головой. — Говорите прямо, что у вас за проблема и какое отношение имею к ней я!