Назад, в пионерское лето
Шрифт:
Ну и последнее о прошедшем дне: по его итогам «Данко» утратил лидерство в общем зачете, уступив его первому отряду, чьи представители заняли оба первых места на пресловутом турнире по шашкам. Из наших хоть как-то отличились Костик Иванов и Римма Ласкер, завоевавшие в своих дивизионах, соответственно, «серебро» и «бронзу», но это дало нам лишь три звезды: в сумме с уже имевшимися шестью их у «Данко» стало девять, а у старшего «Товарища» теперь было на одну больше.
В соревновании же звеньев первое — благодаря Ласкер — увеличило свой отрыв до двух баллов, а четвертое — усилиями Костика — сравнялось
Не для моих глаз и ушей
Три девочки из второго отряда — одна уже в пижаме, две еще в уличной одежде — сидели на подоконнике в туалете в ожидании, когда освободятся кабинки.
— Слышали про Казань и Резанцева? — заговорщическим шепотом поинтересовалась у подруг одна из них, толстушка Кира Летунова — это она единственная уже успела переодеться ко сну. И, не дожидаясь ответа, продолжила: — Светка своими глазами видела, как ночью они целовались в дверях четвертой палаты! Думали, наверное, что все спят — а вот обломись им!
— Как целовались? — захлопала глазами Божена Петрова, обладательница шикарной, спускавшейся ниже пояса черной косы.
— Как, как… Взасос!
— Не может быть! — ахнула впечатлительная Божена.
— Есе как мозет! — вступила в разговор третья девочка, Жанна Цымбаларь, из-за стоматологической «пластинки» на зубах сильно картавившая, но ничуть этого не стеснявшаяся — привыкла уже. — Больсе сказу: поселуи — фигня! У них там куда дальсе засло!
— Да ладно! — недоверчиво покачала головой Петрова.
— Складно! Недавно я сама слысала — слутяйно — как они ворковали на лавотьке, и Казань такая: спасибо, милый, за эту ноть!
— За что спасибо? — не поняла Божена.
— За ноть!
— За ночь? — расшифровала догадливая Кира.
— Я так и говорю!
— Надо же! — снова покачала головой Петрова. — Какая она у нас, оказывается… шустрая эта Янка. А с виду ведь и не скажешь! И что только Резанцев в ней нашел? Ни кожи, ни рожи, ни даже титек! Ножки, правда, ничего…
— Вот то самое и насол! — выразительно хмыкнула Жанна. — Вовремя ноги раздвинуть — это тозе уметь нузно!
— Фу! — скривилась Божена. — Что за гадости ты говоришь!
— Нитево и не гадости! Это зизнь, детка! Казань, вон, замухрыска — а понимает!
— Ну, не знаю, — проговорила Кира. — Целоваться — это еще ладно, но чтобы прям вот такое…
Приглушенно звякнул шпингалет, дверь одной из кабинок распахнулась, и оттуда, на ходу оправляя юбку, вышла Вика Стоцкая.
Цымбаларь проворно спрыгнула с подоконника — была ее очередь посидеть в одиночестве.
— О, Викусь, слышала новости про Казань и Резанцева? — спросила между тем у Стоцкой Кира.
— Теперь слышала, — угрюмо буркнула та, подходя к раковине и включая воду.
— И что думаешь?
— Языки у вас без костей, вот что!
…– Резанцев же ей, кажется, нравится… — заметила Божена где-то через полминуты, когда Вика из туалета уже ушла. Вторая кабинка
— Не только ей, — усмехнулась Кира. — Но Казань всех обскакала на повороте!
— Я бы на ее месте теперь была поосторожнее, — задумчиво выговорила Петрова. — А то ведь не ровен час… — она не договорила, но собеседница прекрасно поняла ее и так.
4. Безысходность
Юг Московской области, 6 июня 1985 года
На утреннем построении, прежде, чем отправить нас на линейку, Вадим обратился к отряду.
— От второго звена поступило одно интересное предложение, — сообщил он. — Обсудив его и посоветовавшись с Максимом и Светланой, — речь явно шла о старшем вожатом и старшем педагоге, — мы с Мариной пришли к выводу, что оно дельное. Итак, начиная с этого дня каждое звено вправе предложить, подготовить и провести внеплановое отрядное мероприятие. По итогам Совет отряда оценит его организацию и присудит проводившим от одной до трех зачетных звезд. Ну, или ничего не присудит — если работа окажется вовсе уж провальной: инициатива ради инициативы нам не нужна! Само второе звено и готово выступить первопроходцем: сегодня после ужина оно берется устроить нам костер — с пением песен, запеканием картошки и что-то еще там они задумали — вечером увидим.
— После ужина же сегодня кино! — удивленно обернулась к Вадиму стоявшая рядом с ним Стоцкая. — Мы пропустим фильм? — ну да, подобное в «Полете» как-то было не принято.
— В лагере сегодня танцы, — покачал головой вожатый.
— Танцы были вчера! — заметила Вика.
— И что с того? Внимательнее читай план на смену! — менторским тоном заявил ей Вадим. — Он не просто так на столовой вывешен, дырку в стене загораживать! Сегодня — снова танцы, кино — завтра… Да, я главного не сказал, — опять повернулся он к отряду. — Мы с Мариной договорились, что нам разрешат задержаться у костра до одиннадцати или даже до двенадцати часов!
Вот тут строй откликнулся оживленным гулом — новость всех обрадовала: возможности законно погулять после отбоя не упустили бы и самые завзятые поклонники местной дискотеки.
— Есть еще вопросы? — поинтересовался вожатый.
— А каждое звено обязательно должно что-то предложить и провести? — первым подал голос Толик Степанов.
— Нет, все сугубо добровольно, — заверил его Вадим.
— Нет мероприятия — нет звездочек! — усмехнулся Санек Завьялов.
— А два раза одно звено может что-то устроить? — поинтересовалась Майя Абашидзе. — Разное, разумеется.
— Может, — кивнул вожатый. — Но при прочих равных приоритет будет отдан тем, кто себя еще не показал.
— А насколько масштабным может быть предложение? — спросил Серега Громов. — Если это, например, будет турпоход на пару дней?
— Сам иди в свой дурацкий поход! — тут же сварливо бросила ему Божена Петрова.
— Да не, ты чё, поход — это клево! — одернула подругу толстушка Кира Летунова.
— Предлагайте — обсудим, — ответил между тем Сереге Вадим. — Тут главное, чтобы не вышло нахлеста на общелагерные мероприятия — иначе нам наше просто не согласуют.