Назад, в пионерское лето
Шрифт:
С этим нюансом лагерной медицины я и сам сталкивался — три или четыре года назад — но думал, такой порядок распространяется только на детишек из младших отрядов, а оно вон, оказывается, как… Если, конечно, Васек не присочиняет, выдавая желаемое за действительное.
Алевтина Герасимовна вернулась ровно через десять минут, и не одна — следом за ней в палату вошла сухонькая старушка с виду лет чуть ли не девяноста — лагерный врач Зоя Давыдовна Гинсбург. Настоящая легенда «Полета» — наша с Младшим мама, отдыхавшая здесь пионеркой в 50-х, ее в лагере уже застала — и уже немолодой — ну и,
Медсестра собрала градусники.
— У обоих — 36,6, — доложила она доктору.
— Славно, — кивнула Зоя Давыдовна.
Затем она нас осмотрела — сначала Игонина, потом меня. Позадавала вопросы — примерно те же, что вчера звучали из уст Алевтины Герасимовны.
— Не усматриваю ничего серьезного, — подвела итог врачиха, обращаясь не к нам, а исключительно к медсестре. — До полдника понаблюдаем, если все так и останется — будем сих орлов выписывать!
— Зачем до полдника? — робко подал голос Васек. — Почему не сразу? Сегодня соревнования по шашкам, я должен участвовать!
— Можете кормить, — проигнорировав первоотрядника, бросила Зоя Давыдовна Алевтине Герасимовне — и величаво удалилась.
— Черт! — буркнул Игонин, когда ушла и медсестра. — По шашкам я в пролете!
«А когда турнир? — осведомился у меня Младший. — Я в шашки неплохо играю, можно было бы звездочек на “Артек” заработать!»
Я переадресовал его вопрос соседу по палате.
— Как обычно, в пять дня, — сообщил тот.
«Успеем, если отпустят к полднику!» — обрадовался мой внутренний собеседник.
— Так успеваешь же, — в свою очередь заметил я Игонину.
— Какое там! Отбор-то будет раньше, до обеда! — вздохнул Васек. — Больно уж много желающих выступить!
А, ну да, у нас в «Данко», наверное, так же…
На завтрак Алевтина Герасимовна принесла нам суховатый вареный рис и крепкий, но несладкий чай — ну да, своего рода диета для едва переставших болеть животов. Интересно, лагерная кухня на изолятор отдельно готовит?
«Меня спрашиваешь? — откликнулся Младший. — Если что, я не в курсе».
«Пожалуй, вопрос был риторическим…»
Еда, кстати, оказалась довольно вкусной, в тарелке у нас с юным пионером не осталось ни зернышка — а вот пустой чай мы допивали уже разве что не как лекарство, через силу.
Игонин свою порцию тоже съел с аппетитом.
— На всякий случай, чтобы не оставалось недомолвок, — проговорил он, когда медсестра забрала у нас пустую посуду. — С Ингой вашей у меня тогда просто недоразумение вышло. В прошлом году мы с ней довольно тепло расстались, тут встретились — вижу, она мне вовсю глазки строит. А я с Юлькой своей как раз в автобусе разругался — из-за сущей ерунды, ну да неважно. И думаю, пусть знает! Предложил Инге пройтись — типа: откажется — и хрен с ней. А она возьми, да и согласись! Сначала. А потом вдруг заартачилась: зачем, мол, в лес?! Как будто там со стадиона куда-то еще можно пойти, кроме леса! Ну, я решил: цену себе набивает — у баб это обычное дело! И проявил некоторую настойчивость…
— Каратэ, — почти на автомате обронил я.
— Правда? — вытаращил глаза Васек. — Подпольно, что ли?
— Почему подпольно?
— Ну, каратэ же запрещено… У меня у другана старший брат занимался — так несколько лет назад их секцию закрыли, а тренера, кажется, вообще посадили!
Блин, точно, каратэ же в 80-е стояло в СССР вне закона! Сам я тогда от всякого рода боевых искусств был далек — потому и забыл теперь о том запрете…
— Ну да, можно сказать, подпольно, — вынужден был выкручиваться я. — Не рассказывай никому, хорошо?
— Конечно, не стану — я что, стукач?.. А покажешь какие-нибудь ваши приемчики?
— Посмотрим, — неопределенно протянул я.
«Ты действительно намерен научить его приемам каратэ?» — возмущенно встрял Младший.
«Каратэ — это система, а не набор приемчиков, — наставительно заметил ему я. — Без базовой подготовки, с наскока, там ничего не добиться!»
«Мне кажется, наш Васек этого не понимает…»
«Его проблемы!»
«А ты реально знаешь каратэ?»
«Что значит “знаешь”? Занимаюсь, да».
«Подпольно?»
«Нет, в мое время это легально», — я почувствовал, что ступаю на тонкий лед — в прошлый раз у нас все тоже начиналось с невинной темы про футбол.
«А как там вообще в будущем? — не обманул моих ожиданий Младший. — На Луне люди живут? А на Марс летают?»
«Городов на Луне нет и на Марсе яблони не цветут, — вынужден был разочаровать его я. — В будущем, знаешь ли, вообще все не просто…» — готовым к новому предметному разговору на эту тему я себя все еще не считал — сперва стоило четко определиться с собственными планами, а уже потом посвящать в подробности любопытного юного пионера.
«А где и когда было просто? — резонно заметил тот. — Например, скажи…»
«Не торопи меня, хорошо? — перебил его я. — Ты вот не помнишь, но в прошлый раз я все на тебя вывалил — и только с толку сбил. Многие знания, видишь ли — многие печали!»
«Ну хоть что-нибудь расскажи!» — взмолился Младший — похоже, почувствовавший твердость моего настроя, но вовсе уж не солоно хлебавши отступить не готовый.
«Футбольный ЦСКА в этом сезоне в высшую лигу не выйдет, — бросил я ему кость. — Пробьется туда в следующем — но в 87-м снова вылетит, еще на два года!» — про последнее чемпионство СССР на сей раз я благоразумно умолчал.
«Да уж, и в самом деле невеселая информация… — пробормотал мой внутренний собеседник. — А что насчет…»
— Эй, каратист, ты там медитируешь, что ли? — донесся тут до моего слуха насмешливый голос Игонина. — Тебе в стекло стучат!
Приподнявшись на кровати, я повернулся: снаружи под окном палаты стояла Яна.
«Это ведь та самая, с которой я якобы самозабвенно целовался?» — скептически уточнил Младший.
«Ну да…»
Девочка за стеклом улыбнулась и что-то проговорила, но слов я не расслышал — только увидел, как шевелятся ее губы — и потянулся к ручке, чтобы открыть окно.