Назло папе куплю маму
Шрифт:
– Верните меня домой, – потребовала я, напрягая связки.
– Домой? О, нет, чтобы потом меня задергали, куда я дел человека? – послышался голос. – Теперь ваш дом здесь. Так вот, у меня к вам предложение…
Глава четвертая
Говорил он тихо и спокойно, поэтому приходилось напрягать слух, чтобы что–то расслышать.
– Простите, а почему мы сидим в разных концах стола? – спросила я, понимая, что слышу его через слово.
– Исключительно в целях вашей же безопасности. Чтобы я не смог
«Кулечек! Мне срочно нужен кулечек!», – помутнело у меня перед глазами. Я до ужаса боялась вида крови. Он сделал глоток, а с трудом проглотила ком, вставший поперек горла.
– Проверка может прийти в любой момент. В любое время дня и ночи. У них есть на то законные основания, – послышался голос, а бокал звякнул о поднос.
– И что вы предлагаете? – спросила я, глядя на его заостренное ухо, украшенное драгоценной сережкой.
– Быть всегда готовыми, – заметил он небрежно смахивая с себя салфетку. – Чтобы по любому щелчку делать вид, что мы с вами горячо друг в друга влюблены. За это я обещаю сохранить вам жизнь, если вы не будете попадаться мне под горячую руку. И предпринять все усилия для развода и вашей депортации обратно в тот мир, откуда вас притащили.
Играть влюбленную, чтобы вернуться домой? То есть, если нужно целоваться? Обниматься? Я мельком скользнула по нему взглядом. Если бы мне это предложил Сморчок, то я бы отказалась. А тут как бы… А, черт его знает!
Я прочесала пятерней спутанные волосы и нашла в них заблудившуюся резинку. А лучше бы правильный ответ.
– Так как? – спросили у меня, но я не обратила внимания, потерявшись в собственных мыслях.
Он – вампир! Одного «кусь» хватит, чтобы я «ааааа!» и «брык!». И где гарантия, что он выполнит обещание?
– Все люди медленно думают, или только она? – послышался негромкий голос.
– Что?! – возмутилась я, понимая, что такие решения с бухты–барахты не принимаются. Или он считает себя настолько красивым, что на моем месте мечтает оказаться каждая? Тогда я, наверное, его разочарую. Я свое место не уступлю. Шутка. Что же делать?
– Хорошо, – выдохнула я, поднимая на него глаза. – Я согласна. Быть может, я еще сильно пожалею о своем опрометчивом решении и о том, что вы не дали мне, как следует все взве…
– Отлично! – бледные пальцы зловеще соприкоснулись подушечками, а на его губах заиграла улыбка. – Ну что ж. Я, конечно, как никто другой знаю, как работает министерство. Замминистра все–таки. Так что сильно на проверку я бы не рассчитывал. Но, как говорят у нас в роду, береженого гроб бережет.
Он встал, а Сморчок всем тельцем налег на тяжелый хозяйский стул, который больше смахивал на кресло. Стул со скрежетом задвинулся на место.
Я тоже встала, чувствуя, как меня обдало ветерком от развевающегося плаща– мантии.
– Можете выбрать себе
А тут еще и правила есть! Ничего себе!
Он позвал меня в коридор. Дверь за нами закрылась с душераздирающим скрипом, похожим на крики сопротивляющейся девственницы.
Почему на ум пришла именно девственница, я уже начала догадываться. Сколько раз в кино показывал мрачного бледного клыкастого вампира и обмякшую женскую тушку в белой старомодной ночнушке. Вампир обычно скалился, как кот на предложение доктора сделать ему «чик–чик». А девственница просто висела у него на руке свернутым ковриком для выбивания денег в прокате.
– Сюда, – послышался голос, вырвавший меня из воспоминаний о мире, который я не скоро увижу.
Замок был мрачен и огромен. Нет, здесь не было косм паутины, свисающей с потолка. Не было пауков, размером с собаку, которые заглядываю тебе в глаза: «Ну проходи! Я как раз проголодался!». Не было стаи летучих мышей, вылетающий из невесть откуда, чтобы с воинственным писком пойти на таран.
На одной стене бесконечного коридора висела целая вереница бледных портретов. Судя по датам, они свое уже отсосали.
– Это – прапрапрадедушка Анри Малеволент! – произнес Сморчок, пока я разглядывала бледного светловолосого мужчину с грубо очерченными скулами.
– А! – глубокомысленно протянула я, видя, что портреты не думают заканчиваться.
– Он бы вас подвесил за ноги, подставил котел и выпустил бы всю вашу кровь, – ехидно заметил Сморчок.
– Бррр! – поежилась я, видя рядом бледную даму с розой.
– Это прапрапрабабушка Эльжбетта Малеволент, – пояснил Сморчок, пока я разглядывала ее платье. – Она бы выпустила всю вашу кровь, наполнила бы ею ванну и…
– Все, хватит! – дернулась я, понимая, что тут была бы династическая драка за право меня убить по–своему.
Костюмы менялись. Потом пошли доспехи. А последним висел косматый бледный упырь в набедренной повязке. Напротив него стоял саблезубый тигр, грозно обнажая свои клыки. Косматый обнажал свои. И еще неизвестно, чьи были больше. Рядом с ним лежала туша мамонта с двумя точками на шее.
– А это – основатель рода, – заметил ехидным голосом Сморчок.
– Все, не надо! Что он со мной бы сделал, я уже догадываюсь! – спешно заверила я.
– Как видите, род Малеволент очень древний. А нам сюда! – пригласили меня в следующий коридор. – Здесь у нас гостевые спальни.
– А что? Здесь бывают гости? – спросила я, глядя на целый ряд дверей. Я еле держалась на ногах от усталости, поэтому рванула ближайшую ко мне дверь.
«А ничего так!», – заметило что–то внутри меня, пока я смотрела на камин, кровать под балдахином, столик и трюмо. Без зеркала. Внезапно в комнате послышались странные шорохи, от которых волосы встали дыбом.