Назови Его Моим Именем. Книга 3
Шрифт:
Лиза вздрогнула. Это смеялась ее Викуля! Она опрометью бросилась в палату. И тут она впервые увидела ее.
Очень худая девочка Викиного возраста, сидела рядом с Викой, а та заливисто хохотала. Кашляла, а потом снова смеялась. Девочка, стоило Вике закашляться, тут же приставляла к ее лицу кислородную маску, Вика делала несколько облегчающих состояние вздохов, и сама рукой отодвигала маску.
Светлые волосы образовывали шар из непослушных кучеряшек вокруг головы. Круглые синие глаза Мальвины, пухлый ротик и острая треугольная бородка. Полная противоположность ее знойной брюнетке дочери. Она была
Девочки не замечали, что они больше не одни и их шалостям есть свидетели. Беленькая с хитрыми глазками, явно шалопайка еще та. Вытянула синий шар и вдохнула его содержимое. Вика замерла, а та начала говорить.
– Я помню чудное мгновенье.
Стало ясно, что было в том шаре. Голос девочки стал настолько комичным и писклявым, что Вика от хохота упала на постель. Проводки и трубки с ее капельниц, и приборов жизнеобеспечения потянулись за ней, некоторые опасно. Лиза метнулась вперед, но перед ее грудью образовалась преграда в виде руки Анны Егоровны. Лиза остановилась. И увидела, как блондинка молниеносно среагировала. Она за несколько секунд поправила все и подтянула Вику вверх. Это было настолько быстро и профессионально, что Лиза засмотрелась. Она сама так боялась до всего дотронуться, чтобы не навредить Вике. А девочка делала это так естественно, что Вика даже не замечала. Получается, они играли, но только новенькая еще и профессионально отслеживала состояние приборов.
Анна Егоровна вытянула Лизу в коридор.
– У Вики завелась подруга, если мы им не будем мешать, девочки будут играть.
Она глянула на часы и опустила руку.
– Можно еще пятнадцать минут. Вы, Елизавета, идите, покушайте и ни о чем не переживайте. Но ровно в назначенное время выгоняйте подругу в коридор. Не переживайте, она не обидится.
Анна улыбнулась и ушла, а Лиза в полном недоумении осталась одна.
Перед сном Вика рассказала, что сегодня она провела самый чудесный день. У нее появилась веселая и красивая подруга. Дочь сказала, что Влада, так звали этого одуванчика, живет тут. Тогда Лиза и подумала, что она тоже пациентка. И показала подарок, что подарила ей подружка. Вика ей рассказала, что больше не увидит зиму. Она была девочкой умной, вся в маму, и прекрасно осознавала свое положение. И Влада ей принесла магический шар.
– Вот, – нажала Вика пальчиком на кнопочку внизу на подложке, – Влада все предугадала. Когда у меня не останется сил, я все равно могу смотреть на снег.
Она поставила шар на тумбу, внутри шел снег. Он засыпал маленький красивый лес. Под воздействием моторчика, жидкость внутри перемешивалась, и снег все кружил и кружил. Шар не надо было периодически стряхивать. Через десять дней Вика умерла. Она все смотрела на падающие крупинки внутри шара. Ее глаза так и остались открытыми, когда сердце перестало биться.
Влада сама попросилась приехать на похороны. Она не плакала. Просто стояла и смотрела на лежащую в гробу Вику. Она попрощалась с подругой и отошла в сторонку. Лиза подошла к девочке и протянула той магический шар.
Влада посмотрела на нее и тронула шар, внутри заплясал снежный хоровод.
– Вика так любит снег и зиму.
Она
– Это принадлежит ей. Он должен остаться у вас. Вы вместе смотрели на снег. Когда она захочет еще раз поиграть с ним, то сильно огорчится, если его не окажется дома.
Лиза опустилась на корточки и долго смотрела на Владу. Девочка мило улыбалась и тоже смело смотрела ей в глаза. Лиза крепко обняла девочку и поцеловала в щеку. Раздался сигнал автомобиля.
– Это за мной, – встрепенулась Влада, – прощайте мама Вики.
Девочка побежала к машине. С водительского сиденья поднялась Анна Егоровна. Она обошла автомобиль и открыла дверь для Влады. Усадила ребенка и хлопнула дверцу. Их глаза встретились. Анна Егоровна махнула головой, и сама села в машину.
Лиза долго смотрела им вслед. Анна Егоровна ни разу не сказала, кто ей эта девочка. А Влада играла с ее Викой до последнего дня. Не пришла только в день смерти, видно ее не пустили. А дома в подъезде, сколько скандалов и оскорблений она услышала в свой адрес и ребенка. Когда люди узнали, что Вика больна онкологическим заболеванием, какая-то дура всем растрепала, что это очень заразно. Мамашки категорически запретили своим детям приближаться к Вике. Ее однажды прогнали с игровой площадки. А эта Влада приходила каждый день и не пугалась общаться с Викой. Она садилась к ней на кровать, трогала ее и читала книжки. И Анна Егоровна совершенно не препятствовала этому общению. Лиза это оценила на всю жизнь.
– Все под моим личным контролем, Аня, не переживай, – говорила Лиза в трубку, – ну ты ее не знаешь, что ли? Ну, да никогда бы сама не сказала. Не стоит благодарности. Ты только сама пока помалкивай. А то она еще испугается и закроется. Не переживай. Все, о чем молчит Влада, скажу тебе я. У меня информации побольше будет об этом деле.
Как Лиза и предполагала, Влада ничего даже не думала рассказывать Ане. Она себя настолько чувствует самостоятельной, что не хочет делиться с сестрой своими проблемами, даже столь серьезными. Лиза положила телефон в сумочку и заплакала.
Невдалеке в кустах прятался и подглядывал, словно мальчишка, высокий мужчина в форме. Он смотрел на Елизавету Петровну и не мог наглядеться. Ему нравилась эта женщина. Только он не знал, как начать с нею даже простой разговор. По работе он мог обсуждать что угодно, а просто так, робел как подросток.
Полковник отловил за шкирку растрепанного пацана и всунул ему в руку букет.
– Вон, видишь, красивую женщину на лавке?
Мальчишка тоже выглянул из-за ветки.
– Ту старую толстую тетку? Вижу.
Полковник отвесил пацану не больно подзатыльник. Тот ойкнул и прикусил язык. У каждого свое понимание красивого. Он обошел кусты, вышел на дорожку, подошел к Лизе и всунул ей букет. Женщина резко перестала плакать, она ошарашено уставилась на цветы. Оглянулась по сторонам, но пацана и след простыл.
Артем отдал ключи Владу и тихо шепнул, чтобы тот покружил немного по району. Сам сел рядом с девушкой и крепко обхватил ее дрожащую руками. Так они сидели не меньше двадцати минут, пока Влада почувствовала облегчение и не стала ерзать в его объятьях. Она сообразила, наконец, что ее обнимает начальник и ей стало неудобно. Артем расцепил руки, и она немного отсела.