Назови меня полным именем
Шрифт:
Поймав себя на такой пораженческой мысли, Таисия тут же рассердилась — с чего бы ей расстраиваться?! У нее все в порядке, она с таким интересным мужчиной познакомилась, нет, с двоими мужчинами сразу, ведь и Суслик не нежная девочка, а очень даже грозный бультерьер.
Интересно, а что ж она Эльке о них не рассказала? Обязательно нужно рассказать. Не хватало еще, чтобы Элька ее невнятные возгласы поняла как-то не так. Решит — она, Таисия, жалеет, что свела их, поэтому и молчит как рыба. А ведь на самом деле ей плевать на
«А я не жалею?»
Таисии показалось, что баба Поля понимающе усмехнулась, и она мысленно огрызнулась: «Вовсе нет! Мне… другой теперь нравится, вот. Я почти в него влюблена! Нет, в них. В двоих сразу. В Суслика и в Вячеслава. Нет, наоборот — в Вячеслава и в Суслика. А Федор Федорович мне никогда не нравился, это я так ляпнула про „теперь“, не подумав…»
— Тася, ты что, не слышишь?
Таисия вздрогнула от неожиданности, увидев прямо перед собой чем-то недовольную Валерию Степановну.
— К тебе пришли, а ты опять витаешь в облаках, не дозовешься!
— Кто пришел? — пробормотала Таисия, прекрасно понимая, КТО к ней мог прийти. Ведь вчера такого просто не могло случиться!
Она обернулась и ничуть не удивилась, увидев на пороге Эльку Эмих. Новая подруга нетерпеливо воскликнула, перехватив ее взгляд:
— Перерыв же! Не забыла — мы договаривались вместе пообедать!
— Правда?..
— Ну ты даешь! Ты что там, заснула за компьютером?!
Элька возмущенно смотрела на нее, неизменно яркая, стильная, красивая, ни на кого не похожая. Колибри в стайке воробьев, по-другому не скажешь.
— Иди уж, горе мое, — шепнула Валерия Степановна, — потом расчеты закончишь…
— Наконец-то! — Элька не стала дожидаться лифта и Таисии не дала, за руку потащила к лестнице. — Я тебя с самого утра спросить хотела…
— Но мы ж встречались, — беспомощно пробормотала Таисия, еле успевая за новой подругой. — Чего ж не спросила?
— Из головы вылетело. Столько всего вчера случилось!
— Я тоже кое-что хотела рассказать…
— Правда? Что-то интересное?
— Ну… не знаю. Просто я вчера не легла спать, когда вы ушли, а надела ролики и пошла кататься…
— Да ты что! Ночью?! — Элька бежала, перепрыгивая через ступеньку, Таисия неслась следом и мечтала не упасть.
— Ага. Вернулась уже после трех, специально на часы посмотрела…
— С ума сошла! И тебе не страшно было?
— Нет. То есть я об этом как-то не думала. Я… кое с кем познакомилась… Когда гуляла.
— Ну ты даешь! Прямо на улице?
— Почти. В сквере. Он там был с собакой.
— И кто — он? Чувствуя, что у нее не хватает дыхания, Таисия крикнула в спину Эльке:
— В кафе… расскажу! Кстати, мы куда?
— Да уж не в корпоративную столовку! Там не поболтать! Каждый будет в рот заглядывать, такие, как твоя Светка, вечно держат
— Какая Светка?
— Да ваш бухгалтер!
— А-а-а, Симонова… Ты разве ее знаешь?
— Естественно. Она когда-то пыталась со мной подружиться.
— А ты не…
— Что я, сумасшедшая?
На улице Элька и не подумала идти медленнее, она по-прежнему почти бежала, и Таисия с сожалением вспомнила про свои ролики. Была бы в ботинках, тогда бы Эльке пришлось мчаться за ней. Впрочем, враки, она бы наверняка пожалела Эльку и катилась бы еле-еле, приноравливаясь к ее шагу.
Элька свернула в какой-то переулок. Таисия и маршрута не запомнила, так быстро они шли.
Небольшая кофейня оказалась в подвальном помещении. В десяти метрах от входа прямо на расстеленных газетах сидел мальчишка-подросток, к нему жалась девчушка лет трех. Оба неимоверно грязные, дурнопахнущие, в рваной замызганной одежонке. Перед ними стояла пустая картонка, рядом табличка: «Помогите, чем можете! Мама умерла, папка сильно пьет, мы голодаем…»
С жалостью глядя на малышку, Таисия торопливо полезла в карман, она редко носила с собой кошелек, если только намечала покупки.
Вытащила наличность и с сожалением отметила, что сегодня не при деньгах, она же не собиралась идти в кафе! С другой стороны, она совсем не голодна, хватит с нее и чашки чаю с лимоном. Жаль, она цен здесь не знает, могла бы и больше дать…
Таисия решительно отделила сотню и протянула мальчику. У нее рука не поднялась бросить купюру в коробку. В этом чувствовалось какое-то пренебрежение, вот музыкантам она бы запросто…
Малышка сонно таращила на нее огромные черные глаза. Мальчик осторожно взял деньги и смущенно пробормотал:
— Спасибо. Нам обычно так много не дают. Элька обернулась на его голос и возмущенно зашипела:
— Ни на минуту нельзя оставить!
Она бесцеремонно потащила Таисию прочь и уже в кафе в полный голос воскликнула:
— С ума сошла — разбрасываешься сотнями, как Рокфеллер! Да эти нищие детишки, чтоб ты знала, зарабатывают в несколько раз больше тебя!
— А если нет? Таисия с любопытством осматривала небольшой уютный холл, откуда две тяжелые деревянные двери вели непосредственно в обеденные залы. На одной из дверей висела табличка: «Для курящих», на другой: «Здесь не курят».
Естественно, Элька предпочла первый зал. Спускалась по ступенькам, выбирала столик — в кафе оказалось практически пусто — и продолжала ворчать:
— Как же — нет! Ты что, в электричках никогда не ездила? Там этих побирушек как тараканов, и у каждого плакат с него величиной — мол, мать умерла, или помогите собрать на операцию, или остались без кормильца с кучей детей на руках, или украли билеты, деньги, документы, умоляем дать хотя бы на дорогу…
— А если правда? — кротко поинтересовалась Таисия.