Названые братья. Степная Луна Белоголовых
Шрифт:
Конечно, проще всего было бы отдать им дочь генерала, наплевав на ее желание, и с кем-то другим император так бы и поступил, наверно… Но здесь у него был моральный долго перед дочерью человека, верно и преданно служившего ему с юности и погибшего из-за того, что он, император Аддриер, просто распустил своих придворных бюрократов, научившихся брать взятки и скрывать донесения из провинции, когда им это было выгодно.
Конечно, все виновные понесли наказание, но Карс был прав: генерала и его жену это не вернет. И теперь Аддриеру было необходимо хотя бы жизнь дочерей Саввона сделать счастливой. С
Могла бы быть.
Если бы не два напористых, наглых степняка.
Император ждал от своих соратников совета, как можно отказать братьям Белоголовым, и потому был крайне удивлен, когда и Карс, и Корнель в оба голоса заявили, что Иргерду надо отдать.
Удивился и… не последовал совету.
В конце концов, он — император. И никто не смеет ему указывать.
Аддриер не стал ничего придумывать в итоге и просто отказал братьям. Без причин. И запретил появляться при дворе.
Молоды потому что еще, требовать такое. И, опять же, не с официальным визитом тут. И еще — никаких гарантий, что Иргерда будет счастлива… С ними. Двумя… Жуть какая.
В целом, это был не поступок монарха, но поступок мужчины.
Братья выслушали его ответ, синхронно кивнули и так же синхронно вышли за двери.
И в тот же день уехали из города.
Аддриер, испытав мимолетную досаду от того, что между империей и Степью может стать чуть более напряженно, все же решил, что в любом случае разговаривать будет не с братьями-молокососами, а с послом или вообще их отцом, при встрече произведшим впечатление вменяемого человека.
Об Иргерде Саввон император забыл уже через пару дней, поглощенный делами государственными, и вспомнил только недавно.
Когда близнецы явились обратно.
Теперь уже в составе делегации, официальной и очень многочисленной.
Они пригнали в дар табун лошадей, черных, словно уголь, выносливых, словно верблюды, и красивых, словно боги животных. Кроме табуна, который сам по себе был бесценным, близнецы преподнесли еще многочисленные дары, пополнившие сокровищницу императора, а также новую версию договора о намерениях между Степью и империей.
И этот договор был крайне интересным…
А взамен они опять потребовали только одно: Иргерду Саввон.
И в этот раз Аддриер не знал, что им ответить. Надо было соглашаться, новый договор был крайне выгодным. Но продавать дочь человека, умершего из-за него, Аддриера… Наверно, император был слишком мягким для своего положения. И слишком совестливым… Он опять взял время на раздумья, братья понятливо покивали… Вышли.
И следующие три дня показали, что Иргерда Саввон, оказывается, была очень популярной девушкой при дворе… А еще, что боевые навыки его придворных оставляют желать лучшего.
И нет, степняки не наглели, не задирали никого специально и даже особо не нарывались, проводя много времени с сыном Аддриера, Ежи, и его названым братом Найдом Вулфом. Но
И не оставляя императору другого решения.
Аддриер смотрел на бледную Иргерду и не знал, как ей сказать, что она, вместо того, чтоб блистать при дворе в качестве жены посла одной из самых богатых, самых влиятельных стран мира, как наверняка мечтала все это время, поедет в дикую Степь и станет женой сразу двоих бешеных близнецов, обращающихся с женщинами, словно с норовистыми кобылами…
— Ваше величество… — неожиданно Иргерда, видно, не выдержав и устав ждать, подняла на императора полные тревоги и слез глаза и сжала руки перед грудью, словно в молитве, — я прошу меня простить за дерзость…
— В чем же заключется твоя дерзость, девочка моя? — как можно более ласково спросил Аддриер, думая, что у него, пожалуй, могла бы быть дочь такого возраста… Хотел бы он для своей дочери такой судьбы? Нет, конечно.
В голове мелькнула картина пасущихся на личных имперских пастбищах степных жеребцов, которых придется отдать, похоже… Досадно. Но пойти против своей совести и чести император не мог, он это отчетливо понял именно сейчас, в эту минуту, глядя на печальную и бледную Иргерду Саввон.
Она не просто так бледна. Наверняка, уже слухи дошли о том, что именно запросила Степь в качестве основного условия для договора, и девочка испугалась не на шутку.
Да тут кто угодно испугался бы!
Ну ничего, от этих притязаний Аддриер сможет ее оградить. И устроить ей счастливый брак с подходящим мужчиной. А со Степью как-нибудь разберется. Кто они такие, в конце концов, чтоб ставить подобные условия?
— Я заговорила с Вами первая… — продолжила между тем Иргерда, — и я собираюсь просить милости Вашей…
— Это не дерзость, Иргерда, — сказал Аддриер, — я тебя выслушаю и помогу, ты же знаешь… Тебе нечего опасаться, дитя мое…
— Тогда… Если так… То молю вас! Пожалуйста! — Иргерда подошла ближе, заглянула в лицо императора полными слез огромными голубыми глазами, и у того даже сердце защемило. Надо же, как боится девочка! Напугали ее, и сильно. Решила, что империя отдаст ее… Не отдаст! Ни за что! — Не наказывайте их…
Император так увлекся мыслями про то, как именно будет разговаривать с послами Степи, как аргументировать свой отказ, что не сразу понял, о чем говорит Иргерда.
— Кого?
— Их… Янга и Раста Белоголовых… Пожалуйста… Они… Они просто слишком резкие… И не понимают, что тут, при дворе, касание или улыбка ничего не значат… Они не хотят зла… Простите их…
— Подожди… — императору показалось, что он ослышался, — ты просишь… За Белоголовых? Не наказывать их? За что?
— За драки… — удивленно хлопнула ресницами Иргерда, — и за то, что сегодня утром побили барона Вондо и его телохранителей… Понимаете, — заторопилась она, по-прежнему молитвенно складывая ручки на груди и волнуясь, — барон себе позволил… Сделать мне сомнительный комплимент… А Янг услышал… И… Они слишком прямые, не различают полутонов… И такие взрывные… Они уже пообещали, что так не будут больше делать…