(не) ангел для бандита
Шрифт:
И тут меня нагнал Дамиров. Как же я была рада ему рада. От переполнявших эмоций я разрыдалась. Все страхи прошедших двух суток, выплескивались потоками слез.
И только у него на коленях я успокоилась. Почувствовала себя в полной безопасности рядом с ним.
Как же это называется, когда жертва проникается своим захватчиком? О! Вспомнила! Стокгольмский синдром. Вот именно он наверно у меня. Иначе как назвать то, что я сейчас чувствую по отношению к Дамировую?
– Малая,
Замираю. Наверно, пока размышляла крутилась. Не зря родители звали меня "егозой".
– Жарко было.
Дамиров стягивает с меня одеяло. Прижимает к себе обратно. Разорванное платье съезжает в сторону. Оголяя ноги и все до пояса. Хватаюсь за ткань и пытаюсь прикрыться.
Рука Дамирова не дает этого сделать.
– Ты прекратишь вошкаться?
– недовольно рычит он.
– Дай платье поправлю.
Он открывает глаза и смотрит как раз туда, где должно быть платье. Ведёт рукой по бедру, животу. Резко берётся за край ткани и натягивает на меня.
– Всё! Спи неугомонная.
Я в шоке. Уже готовилась дать отпор. Или не готовилась? Я, с замиранием сердца ждала, что он будет делать дальше. И честно сказать, я не знаю, начала бы я сопротивляться или нет.
Так! Крис, спи! Еще решишь, что влюбилась.
Уснуть мне так и не удалось. За то лежала смирно. Разглядывала Дамирова. Даже волоски пересчитать пыталась на его бороде, но постоянно сбивалась.
Наблюдала, как за окном становится всё светлее. И скоро мне придется столкнуться с реалиями жизни.
Я, всё так же остаюсь игрушкой, в руках дамира. Он спас меня лишь потому, что я его собственность. За которую он заплатил немалую сумму.
Надо помнить об этом. И не надевать розовые очки.
– Так и не спала?
– хриплым ото сна голосом, спрашивает Дамиров.
Вздрогнув, поворачиваю к нему голову.
– Нет. Не получилось, - почему-то шёпотом отвечаю ему.
Дамиров крепче прижимает к себе, и утыкается носом мне в шею. Шумно втягивает воздух и рычит.
– Ты охуенно пахнешь.
Пытаюсь от него отодвинуться. Доказательство его мужественности отчетливо чувствую бедром.
– Я тебя не отпускал, - навалившись на меня сверху, прожигает взглядом.
– Как себя чувствуешь?
Прислушиваюсь к себе. Голова гудит и мышцы от вчерашней борьбы болят.
– Относительно неплохо.
– Поумничать решила?
– приподняв бровь, говорит Дамиров.
– Серьезно спрашиваю. Тебя к доктору везти или домой вызвать?
– Я не хочу никуда ехать, - плаксивым голосом отвечаю.
– Голова гудит и мышцы болят.
– Тебе же легче с головой было, - желваки на скулах Дамирова заходили ходуном.
– Когда двое пришли в комнату, мы боролись,
Дамиров аккуратно ощупывает мою голову. Находит шишку. А я шиплю, больно даже от легкого прикосновения.
– Так, вызову врача сюда. Но если скажет ехать в больницу, ты без пререканий это сделаешь. Поняла!
– строжится он.
Но выглядит это как-то по доброму. В глазах видно беспокойство за меня.
– Хорошо, - слова подкрепляю кивком головы.
– Умничка.
Дамиров проводит пальцами по скуле, заправляет несколько прядей за ухо. Проводит большим пальцем по нижней губе. Пристально наблюдая за своими действиями.
Наклоняется и нежно целует.
Не успеваю начать сопротивляться или ответить, как он прекращает поцелуй. Я даже расстроилась. Мне не хватает перепалок с ним.
– У тебя два дня на восстановление, - рычит он мне в губы.
– Потом ты моя!
Глава 20
В низу живота появляется тянущее ощущение. Я безумно боюсь. И в то же время, другая часть меня хочет этого.
Отвожу взгляд к окну.
– Даже не думай. Охрана усиленная. Сбежать не удастся.
Я и не знаю теперь, стоит ли вообще сбегать от Дамирова. Ввиду последних событий, с ним кажется более безопасно. Только расплата за эту безопасность, моя честь.
Многие мои знакомые девушки, уже давно не девственницы. И вечно меня высмеивали, что ношусь со своей девственностью, как с писанной торбой.
А я не носилась. Просто ждала того самого. Которого до Дамирова, так и не случилось в моей жизни. И теперь получается, им будет он. Как-то грустно от этого становится. Все мечты о прекрасном принце рухнули.
Так, Кристина! Стоп! Почему я решила сдаться? Он даже не ухаживал за мной ни как. А ты уже готова ноги раздвинуть. Где твоя гордость? Ругаю себя.
Пусть ухаживает и добивается. А мне надо проявить смекалку. У меня всегда получалось сухой из воды выбраться. Вот и сейчас есть два дня, чтобы собраться с мыслями.
Дамиров ушёл. Мне принесла завтрак та же девушка, что и до этого. Блин! А я все ещё в этом порванном платье. Подтыкиваю одеяло, чтобы девушка не увидела его.
– Как тебя зовут?
– спрашиваю у неё.
Девушка смущается.
– Катя.
– Посиди со мной пожалуйста, пока я ем, - строю глазки кота из мультика про шрека.
– Я не знаю, можно ли мне, - отступает к двери Катя.
– Ну если не запрещено, значит можно, - подмигиваю ей.
– Если что, говори что я слёзно просила. Так одиноко одной кушать. Даже поговорить не скем.