Не беси меня!
Шрифт:
– Что «э»?
– Это реально выглядело так, словно я к нему неравнодушна?
– мучительная краска стыда залила мне лицо и даже уши, кажется.
– Да фиг знает, как это выглядело. Народ больше ржал сначала, а потом ошалели все. Вы такие горячие были, Надь, что я, прямо-таки, засомневалась: а каким здесь боком Зацепин?
Я закрыла лицо руками. Странно, что Вовка так спокойно отреагировал, если все было так, как говорит Аня. Мог бы и Хмелю по зубам настучать, да и мне что-то высказать, похлеще… А он, как слон или бегемот, не знаю, у кого кожа толще: спокойно нас отвел друг от друга и почти
– Да не парься ты так, Надюх!
– Малинина, кажется, поняла, что со мною происходит, и решила морально поддержать.
– Это ж я такая внимательная, потому как следила с интересом. Остальные, думаю, посмотрели, офигели, да и забыли потом, сразу же, как вы друг от друга оторвались.
– А Вовка? Он что, без интереса следил?
– этот вопрос меня, кажется, больше всего волновал сейчас.
– Скажешь тоже!
– Подруга опять оживилась, даже встревоженные глаза повеселели.
– Я его просто придержала немного за руку, чтобы не лез и не мешал…
Пауза. Долгая такая пауза, в течение которой я внимательно рассматривала даму, что сидела сейчас передо мной. Кажется, я ее вообще никогда не знала. Или что-то случилось в моей голове с шестеренками. Они отказывались двигаться, напрочь.
– Ну, что ты так уставилась на меня, в конце концов?
– Малинина пожала плечами, недоумевая.
– Если он пустил тебя играть в эту бутылочку дурацкую, то нефиг лезть и мешать, когда уже процесс пошел. Что, нужно было дать ему возможность опозориться? И тебя опозорить тоже? В конце концов, ты же не корова какая-то, которую привели на поводке, и с этого поводка не спускают?
– И вот у тебя, действительно, такие мысли бродили в голове? Прямо так логично размышляла?
– Нет, конечно же! Мне хотелось посмотреть, как он от ревности бесится! Скажешь тоже, Надь! В мужчинах надо искру разжигать и поддерживать, чтобы она горела ярким пламенем. А то, смотри-ка, слишком просто ему все дается с тобой. Никакой интриги, понимаешь ли…
Я забралась на кровать уже с ногами, чтобы удобнее было смотреть на подругу. Кажется, она в состоянии удивлять меня бесконечно…
– Малинина, признайся честно: зачем ты Вовку удерживала?
– Что, не поверила моим отмазкам, да?
– она улыбнулась обезоруживающе.
– Я их ночью уже придумывала, чтобы совесть свою успокоить. Но не прокатывает, кажется.
– Ну, так в чем дело?
– Да интересно мне стало посмотреть, что выйдет из этого поцелуя. Вдруг, у вас настоящая любовь с Хмелевским? Он же к тебе, явно, неровно дышит. Надо было дать вам шанс…
– Ань. Мне кажется, тебе пора свою личную жизнь устроить. Чтобы не было лишних фантазий по поводу моей. Я же человек живой, между прочим, а не героиня сериала!
– Что делать с этой чудилой, мне вообще не приходило в голову. Похоже, она свои поступки обдумывала чем-то неправильным. Точно - не головой.
– Знаешь что, Игнатьева!
– подруга обиженно надулась.
– Только я за твою жизнь и переживаю…
– А!!! Вот ты где спряталась! Так я и знал!
– неприлично громкий и довольный голос Зацепина прервал Аньку на
Глава 12
Правда, интерес к словам подруги у меня пропал, моментально. Если до прихода Вовки я краснела от некоторых нескромностей Ани, то теперь уже совсем предательски заалела. Даже и не знала, что моя система кровоснабжения может столь качественно реагировать на сигналы мозга. Или я просто не стеснялась еще никогда так мучительно. Не знала, куда глаза девать. Поэтому, лишь глупо пялилась на Зацепина, ожидая, что он еще скажет. В надежде, что придумаю, как правильно среагировать…
– А ты чего сбежала-то, в такую рань?
– он подошел, обнял, усевшись рядом на кровати, и по-хозяйски чмокнул в щеку. Так, словно каждое утро так делал.
– Не хотела тебя будить. Проснулась, ты еще крепко спишь, а я бы своим шебуршанием тебя потревожила.
– Объяснение нашлось легко, как ни странно.
– А я бы, может, был рад такой побудке? А?
– Зацепин светился. Просто сиял. Если бы не видела своими глазами, ни за что бы не поверила, что так бывает…
– А ты поздороваться не хочешь с окружающими, а? Герой-любовник… - это Малинина, похоже, устала наблюдать за нашей воркотней.
– Здравствуй, Аня!
– этот клоун даже попытался изобразить приветственный поклон, что выглядело немного странно из положения сидя.
– И тебе не болеть, Дон-Жуан - горемыка!
– Анька, тоже не вставая, изобразила подобие реверанса.
– А че это, горемыка-то сразу, а? Надь, почему она меня обижает?
– кажется, Вове сейчас было фиолетово на все, как бы его не обозвали. Сделал вид, что насупился, а сам продолжал сиять, будто медный грошик.
– То. Плохо старался. Если у девушки утром силы нашлись, чтобы от тебя к подруге удрать.
– Аня и раньше поражала меня своей прямотой, но сейчас, кажется, начала перебарщивать.
– А я вам не мешаю, товарищи? Может, пойду, досплю пока, а вы дальше обсуждайте… - неопределенно помахала рукой, не зная, какое подобрать приличное слово.
– Нет, Надь, мы сейчас вместе пойдем. Чтобы у Ани ко мне претензий не было.
– И он потянул меня за рукав, поднимая вслед за собой.
– А почему тебя волнуют Анины претензии, а не мои?
– А у тебя они тоже есть?
– Нет… - вот же, повезло мне связаться… Что одна, что другой - палец в рот не клади, откусят, вместе с ладонями, и добавки попросят.
– Вот поэтому твои и не волнуют. Все, пойдем, Надь. С Аней потом поговорим, если у нее появятся еще вопросы. А я по тебе уже соскучился.
И утащил меня из соседской опочивальни. Так и не успела я сказать спасибо Малининой за отличный подарок в виде потрясающего белья…
Кто бы сомневался, что Зацепин проснулся и возжелал продолжения. Мало ему было ночью… Честно говоря, и мне тоже хотелось повторить постельные подвиги. Только вот, смущало, что ночь уже прошла, по домику, в котором жило еще несколько человек, кроме нас, начали бродить обитатели, за окнами тоже раздавались человеческие голоса… И того ощущения, что мы одни на белом свете, накрывшее так недавно с головой, уже не возникало.