Не беси меня!
Шрифт:
– Не уйду.
– Ну, сиди, ради Бога. Помещение не мое, не имею права тебя выгнать…
– Игнатьева, - он поймал меня за руку.
– Подожди. Еще пара слов, и я от тебя отстану.
Вырываться и устраивать некрасивую сцену на глазах у коллег не было никакого желания. Остановилась.
– Говори.
– Просто встреться с Зацепиным. Пообщайтесь. Дай ему шанс хотя бы понять, в чем проблема. Иначе, мужик сопьется или в дурку пойдет. А обвинять в этом будут нас, обоих.
Мне, отчего-то, в этот момент захотелось убить Малинину. Не Хмеля, не Вовку, а именно
Глава 23
Это желание было смешным, конечно же. Что бы мне там Анька ни говорила, решения принимались моей головой, а не Малининской. Но одно дело - мыслить здраво и трезво, а другое - хотеть кого-нибудь убить. Жажда крови как вспыхнула, так и погасла. Зато, неожиданно, проснулось любопытство.
Даже присела за столик, обратно. Чем, кажется, сильно удивила Влада. Он, наверняка, рассчитывал на долгое и бурное сопротивление, а тут раз - и успокоилась.
– Скажи-ка мне, Хмелевский. Только уже правду, пожалуйста…
– А я тебе и до этого правду говорил… То, что ты у нас подозрительная, словно двойной агент разведки, только твоя проблема.
– Если бы я знала, что Хмель обижаться может, решила бы, что в его голосе обида проскользнула. Но это, конечно же, ерунда. Люди, умеющие переживать боль и неприятности, другим такого же не желают, и не делают, тем более.
– Предположим, что так и есть. Но дело не в этом. Почему ты мне совсем недавно почти приказывал держаться подальше от Вовки, а теперь, наоборот, старательно к нему подталкиваешь? И при этом, что самое интересное, утверждаешь, что всегда говоришь правду…
Хмель откинулся на стуле, разглядывая меня, головой покрутил, разминая шею, пальцы в это время нервно постукивали по поверхности стола.
– Значит, услышала и запомнила, да? Честно говоря, надеялся, что ты пропустишь мимо ушей. Тем более, все мы были нетрезвые.
– Ну, как видишь, и услышала, и запомнила. И теперь не понимаю, чему верить. И как, вообще, тебя понимать. Очень странно все это выглядит, согласен?
– Мдааа…
– Ответить нечего, кроме мычания? И вот как, скажи, после этого я должна реагировать на любые твои слова и просьбы?
– Вовка говорил, что с тобой общаться очень сложно… К каждому слову прицепишься и вывернешь его по-своему…
– И что еще интересного он тебе про меня рассказал?
– в этот момент уж совсем не по себе стало. Какого хрена, спрашивается, Зацепин что-то кому-то про меня говорил? И до какого уровня дошли их откровенности, кстати? Ведь после поездки на базу у Вовки появилось гораздо больше интересных моментов для рассказов…
– Он больше ныл, как без тебя хреново, и как жить не может, и как не хватает споров с тобой, и бла-бла-ба… - с уставшим видом помахал руками в воздухе, видимо, изображая это «бла-бла», - достал до печенок, короче.
– И ты, как добрый самаритянин, решил спасти друга и принести ему на блюдечке Надю?
–
– Здравствуйте, приехали! Оттуда, откуда не ждали!
– Тут уже я начала заводиться.
– Ты ко мне пристаешь сначала, гадости всякие говоришь, потом целоваться лезешь принародно, потом в темноте зажимаешь и лапаешь… - с каждым своим «потом» я заводилась все больше и больше. Уже почти орать начала, но вовремя заметила любопытные взгляды девчонок из-за стойки.
– И что? К тебе еще ни разу никогда не приставали, что ли? Зацепин только за ручку водил да цветочки дарил? Тогда я понимаю, почему ты от него сбежала и возвращаться не хочешь.
– Снова ухмылка, теперь уже самодовольная. Типа, раскусил.
– Приставали, конечно. И по-разному, и с разной степенью успеха.
– Отчего-то, хотелось оправдываться и убеждать, что не только этим двум дуракам я успела приглянуться. Были в жизни и другие поклонники… - Вот только, еще ни разу не приходилось сталкиваться, чтобы сначала пытались облапать в темном коридоре, а потом просили помириться с другим. Какая-то нестыковочка, понимаешь ли. Фальшивые ноты в песне…
– Ну, неправ я был! И так не делается. Признаю. Что еще нужно, прощения просить?
– В чем неправ-то, расшифруй уже, мил человек?
– Нормальные мужики так девушек не уводят. По-свински поступил. Признаю.
– Кажется, ему неприятно было говорить это вслух. Или мне, вообще, почудилась эта фраза? Хмель не мог же такое высказать?
– А ты меня увести хотел? От Зацепина? Влад, ты о чем сейчас говоришь-то?
– ощущение, что я снова играю в какой-то нелепой пьесе, только ни слов, ни сюжета не знаю.
– Снова приколы какие-то, да?
– Хотел. А что в этом такого?
– Ничего такого, в общем-то… А зачем?
– Чтобы ты со мной встречалась, а не с Вовкой. Разве непонятно?
– А у вас что, других вариантов больше нет? Свет клином на мне сошелся? Нет вокруг девчонок, что ли, надо обязательно меня делить?
– Как видишь.
– Он пожал плечами, словно речь шла о чем-то, совершенно простом и очевидном. И ему было удивительно, что я чего-то не догоняла… - Обязательно тебя.
– А почему я? Почему ни до кого другого вы не докопались?
– Мать твою, Игнатьева! Если ты желаешь, чтобы я начал петь дифирамбы о твоей неземной красоте, обаянии, нежности и прочем, то не дождешься.
– А как я тогда тебе поверю? Если ты ничего толкового сказать не можешь?
– Ох, ты ж,… Как с тобой сложно-то… Теперь понимаю Вовку.
– Он сел поближе к столику. Локти на него поставил.
– Короче. Слушай. Один раз говорю и больше повторять не стану.
– Я тебя слушаю чертову кучу времени. Только ничего не понимаю.
– Все. Не беси. Просто дай сказать, а дальше можешь делать, что угодно. Кажется, Зацепин ничего не потеряет, если ты к нему не вернешься. Нервы мотаешь знатно.