Не беси меня!
Шрифт:
– Да, Владислав Хмелевский, я согласна.
– И взгляд не смогла отвести от его глаз: таких дерзких, таких наглых, таких жгучих и таких… нежных? Ласковые глаза у Хмелевского? Только ради этого стоило согласиться выйти за него замуж. Честно. Даже слегка прослезилась, кажется. Носом шмыгнула, так точно.
– Я тебя люблю. Ты знаешь это?
– Ну, теперь уж точно знаю… - О любви он еще никогда не говорил так прямо.
– Если не хочешь признаваться в ответ, то не надо. Я не тороплю события… - похоже, он таким образом готовил пути отступления, и мне, и себе.
– Капец, Хмелевский, вот
– Я-то спешу, Надя. На тебя не хочу давить…
– Ну, и не дави! Теперь вообще будешь ждать очень долго… - сама не понимала, отчего так завелась. Наверное, оттого, что слишком хорошо меня Влад понял: не готова была в тот момент в любви признаваться. А надо было бы, по идее…
– Я подожду, сказал же. И давай не будем ссориться в такой ответственный момент?
Глава 23
Ссориться мы не стали. Глупо было бы переругаться в тот самый день, когда решался очень важный момент в наших жизнях. Но это не значит, что после моего согласия выйти замуж все стало светлым и радужным. Очень многое меня смущало и совсем не радовало, и с этим приходилось бороться нещадно. Влад умел выпутываться из любой ситуации, чтобы ни случилось, и это порядком утомляло. Этакий вечный невинный агнец на заклании у придирчивой Нади Игнатьевой. Агнец периодически ржал надо мной и намекал, что это только первые признаки беременности. Почему продолжение его не пугало нисколько - это загадка, конечно.
– Надюш, на следующих выходных поедем домой?
– Влад как бы вопрос задал, но по факту просто сообщил о принятом решении. Даже интонация вопросительная была очень сильно смазана.
– Зачем? Что мы там забыли?
– я не любила поездки ни в родной городок, ни в город, где училась целых пять лет. Ностальгией нисколько не страдала. А встречи с родителями всегда оставляли тягостный осадок: по их мнению, я уже перешагнула возраст старых дев, карьеру нормальную не сделала, жила на съемной хате - в общем, идеальный портрет неудачницы, которая не слушала маму и папу, и получила в итоге вот это вот всё. Не любила я дурацкие разговоры с родней, не дававшие даже шанса на оправдание. Неудачница - и все тут!
– Ну, я родителям сообщил, что жениться планирую. Нужно вас теперь познакомить… Не хотелось бы откладывать все в долгий ящик.
– Влад говорил об этом ровно, словно бы никогда с родными не ругался, и поездка домой - вполне обычное явление для него.
– Эм… ты быстрый, однако. Я своим ничего не говорила. И как-то даже не думала еще на эту тему… - Действительно, мысль о том, что родным не помешало бы знать о грядущих изменениях в моей жизни, как-то даже в голову не приходила. А по-хорошему, должна была бы прийти… - Погоди. Влад. Ты же говорил, что с родителями не общаешься после ссоры? Как ты им сообщил?
– Обыкновенно. Взял телефон и позвонил. Я же не мог удалить все контакты отца и матери, как и они - мои.
– Он говорил об этом, как о само собой разумеющемся, но я-то знала, что решение пойти на мировую далось
– Ну, ты же когда-то сказал мне, что поссорился начисто, полностью отношения разорвал…
– Надь, я - их сын. Они меня вырастили, дали образование, научили работать и зарабатывать, душу вкладывали. Какие бы ни были у нас разногласия, они имеют полное право знать о важных событиях в моей жизни.
– Эти фразы Влад просто чеканил. Видимо, когда-то обдумывал их долго, и сам себе проговаривал много раз, чтобы не усомниться в решении.
– Ты знаешь, мне очень хочется познакомиться с твоими родными. Просто очень любопытно посмотреть на людей, которые воспитали тебя настолько правильным… - я реально его зауважала за такой подход к проблеме отцов и детей. Мало кто, после ссоры, смог бы принять такое решение. Скорее, валялись бы в обидках еще очень долго…
– Боюсь, Надь, они сами жалеют о том, что эта правильность изо всех щелей прёт.
– Улыбка вышла не очень веселой.
– Ну, тем не менее, ты же сам сделал первый шаг навстречу. А этот очень дорогого стоит.
– Посмотрим еще, чем это все обернется…
Это было второе в моей жизни знакомство с родителями парня, после опыта с Зацепиным больше ни с кем еще мои отношения так далеко не заходили. И если тогда, много лет назад, я очень переживала, то сейчас больше мучило любопытство: что это за люди такие, у которых получился экземпляр по имени Хмелевский Владислав? Неплохой, в общем-то, экземпляр, но порой чересчур оригинальный и загадочный.
Наверное, это любопытство и пересилило мои волнения и страхи. А может быть, спокойствие Влада передалось: в конце концов, это же он меня замуж позвал, а не я его. Вот пусть за свой выбор и отдувается. И, отчего-то, было совершенно ясно, что Хмель с этим справится прекрасно.
Приняли меня вполне спокойно. Похоже, что предков Влада не столько волновала моя персона, сколько то, что он вернулся в лоно семьи благодаря нашему решению пожениться. Даже если бы он приволок домой какую-нибудь пожилую тетеньку с тремя детьми-ровесниками жениха, ей бы тоже обрадовались. Ну, потом, возможно, стукнули чем-нибудь по голове и спрятали в дальнем чулане. Я бы, наверняка, на их месте так поступила. Если же не вдаваться в подробности, то со мной все были вежливы, гостеприимны, лишних вопросов не задавали, хоть и видно было, что мои будущие свекры просто горят от желания пообщаться поближе. Но Влад практически не давал нам шансов на это: просто не отходил от меня ни на шаг. А ночевать мы уехали в гостиницу. Сказал, что нам проще будет на независимой территории, чем под крылом у родителей. За это я была ему чрезмерно благодарна.
А через несколько дней после знакомства, когда я уже успела слегка расслабиться и забыть о поездке, прямо на пороге офиса меня встретил… кто бы мог подумать?! Вова Зацепин, собственной персоной!
Я возвращалась с выездного собеседования, уставшая, голодная и замотанная. На чем свет стоит проклинала эту работу, уже переставшую радовать и удовлетворять, мечтала о том, чтобы как можно скорее устроиться куда-нибудь в обычную контору и там заниматься работой с кадрами. На месте заниматься, а не мотаться к черту на куличики. Вот под это настроение мне Зацепин и подвернулся.